и требуя шоколадный эклер или большой рожок.
– А это не слишком синий? – встревожился Джесс.
Два дня назад они выкрасили стены от пола до потолка в бледно-голубой цвет, а вчера закрасили их до половины светло-нефритовыми волнами. Сегодня для самой нижней и темной волны они выбрали сине-зеленый оттенок.
– Все нормально, Джесс, – успокоила Оливия.
– Трудно будет назвать цвет гендерно-нейтральным, если получится синий.
– Я вижу зеленый.
– Если покрасим в синий, – продолжал он, – придется либо перекрашивать в розовый, либо отбрасывать предрассудки. Может, радугу на дальней стене изобразить? Или это уже слишком?
– Слишком или нет, не знаю, но ты не захочешь, чтобы я пыталась нарисовать семь дуг рядом.
– Семь?
– Каждый охотник желает знать, где сидит фазан, – напомнила Оливия, а потом пропела: – Красный, оранжевый, желтый…
– Я знаю, что это значит, – перебил Джесс. – Но нам необязательно рисовать все точно и по-научному. Трех-четырех цветов хватит.
– А, так вы собрались стимулировать ум ребенка ложной информацией, мистер Веттер?
– Не заставляйте меня обрызгать вас, миз Крам, – Джесс помахал грязной кистью у нее перед лицом.
– Не брызгайся, – она со смехом вскинула руки. – Я сдаюсь.
Джесс с улыбкой опустил кисть на край банки с краской и посерьезнел.
– Ну а помимо измазанного в краске носа, – спросил он, – никаких сожалений?
Она большим пальцем потерла нос, осмотрела зеленое пятно на пальце и вытерла его о край газеты под банкой. Потом погладила свой большой живот.
– Теперь-то уж ничего не поделаешь.
Он нахмурился.
– Серьезно?
– Да шучу я, – отозвалась она. – Честно. Никаких сожалений.
Они услышали шаги на лестнице.
– Вы оба отличные ребята, – проговорила Оливия, когда в детскую вошел Брэндон Перро, прижав локти к ребрам, чтобы не запачкать деловой костюм в полоску. – Я вас всю жизнь знаю. Из вас получатся замечательные отцы.
Брэндон оглядел почти законченную стену и одобрительно кивнул:
– Хорошо выглядит. Мне жаль, что я опоздал.
– И вовсе не жаль, – Джесс притворился, что собирается махнуть грязной кистью в сторону дорогого костюма мужа. – Ты терпеть не можешь красить.
– Не стану спорить, – признался Брэндон. – Но у меня есть другие таланты. Могу приготовить ужин, – он с намеком посмотрел на Оливию. – Или заказать что-нибудь, если ты…
– Да! – согласилась она. – Весь день мечтаю о китайской еде.
– Лив! – укорил Джесс. – Почему ты мне не сказала?
– Надо было работать, – объяснила она. – А я сачковать не люблю.
