— Вязальщики! — закричал кто-то. — Быстрее! Его нужно схватить живым! Он должен быть принесен в жертву Молеху!
Услышав это, Кхор отчаянно ринулся вперед, но воины, хотя и отступали перед ним, продолжали преграждать ему дорогу. Мышцы у критянина уже ныли. Смутно, залитыми потом глазами, он увидел, как подошли какие-то коренастые люди, размахивая над головами кожаными ремнями. Инстинктивно он поднял щит, но было уже поздно. Что-то ударило его в висок, и мир заволокло туманом…
ГЛАВНЫЙ АМФИТЕАТР Зака, окруживший основание скалы, на которой стоял черный храм Молеха, был ярко освещен тысячами светильников. Кровавое пламя отсвечивало на мозаичном мраморе. В одном конце арены стоял трон королевы, на высокой платформе из сандалового дерева, с шелковыми драпировками и золотой парчой.
Внезапно распахнулась дверь в дальнем конце арены, и в свете факелов оттуда вышел коренастый, смуглый юноша. Одетый лишь в набедренную повязку, безоружный, он казался ничтожно маленьким на огромной арене. Когда юноша направился к центру амфитеатра, раскрылась другая дверь, и большой черный бык, одно из священных животных Молеха, с громом копыт выскочил на арену. Яростно раздувая ноздри, с капающей изо рта пеной, он стал кружить по полю, фыркая и временами останавливаясь и роя копытом песок. Потом он увидел юношу и, угрожающе опустив голову, ринулся на него.
Напрасно юноша попытался броситься в сторону, чтобы избежать позолоченных рогов. Удар головой быка, и окровавленное тело юноши покатилось по арене. Не помня себя от ярости, бык топтал его, пока не превратил в темно-красную лепешку.
Лежащая на кушетке из фиолетовых страусовых перьев, королева Зака Лалат с трудом подавила зевок. Ее большие, переливающиеся глаза безразлично глядели вперед.
— О, боги, Хатан! — обратилась она к великолепному капитану стражи, стоявшему возле кушетки. — Вот и еще одна победа священного быка. Но неужели среди наших подданных нет ни одного, кто мог бы хоть немного сопротивляться?
— Возможно, и есть, Ваше Величество, — пробормотал в ответ капитан. — Есть один чужеземец с запада, которого мы схватили несколько часов назад. Громадного роста, очень сильный…
— Тогда пустите его на арену, — нетерпеливо улыбнулась Лалат. — Немедленно, Хатан! Мой народ требует зрелищ, прежде чем бык размотает его кишки по песку!
Отвернувшись, Хатан сказал пару фраз низко поклонившемуся рабу-нубийцу. Через несколько секунд медные ворота в конце амфитеатра снова распахнулись, и на поле шагнул высокий, мощный мужчина. Багровый свет светильников пал на его золотистые волосы, а когда он пошел вперед, мощные мышцы вздувались под белой кожей.
