Из-за гнева, беспокойства и чувства вины мой голос звучит неровно.
— Когда Ребекка пришла ко мне три месяца назад и попросила забрать ребенка, потому что она не могла справиться с этим. Я сделал это, поскольку Хоуп была моей ответственностью. Когда Ребекка подписывала документы, то думала, что у нее не будет никаких юридических обязательств передо мной. В то время она не знала, что я отдаю ребенка в приемную семью.
Значит, технически она не согласна с решением.
— Но она подписала документы.
— Под ложными предлогами, согласно ее словам.
Холлин говорит в тот момент, когда звонит мой телефон. Смотрю на нее извиняющимся взглядом, я вижу имя Джун на экране. Бл*дь.
Мгновенно мое тело напрягается, сердце колотится, и я чувствую желание сбросить.
С дрожащей рукой я принимаю звонок и отвечаю голосом похожим на писк.
— Привет, Джун.
— Джейс? — ее голос дрожит. Она знает. Бл*дь! — Это правда?
Успокаивая дыхание, я чувствую слабость в ногах.
— Что тебе сказали?
— Что мать Хоуп не знала об удочерении и планирует принять меры, чтобы вернуть ее.
Ага, ну, в общем-то, да. Дерьмо.
Ее рыдания разрывают меня на части.
— Она… она может это сделать, Джейс? Может ли она забрать ее? Я не могу потерять ее, Джейс. Это уничтожит меня, это уничтожит Алекс. Мы не сможем с этим справиться.
Я нахрен слетаю с катушек. Прямо здесь, с Холлин в моем доме и с Джун в телефоне. Я жалею, что Ребекка не знала о моих планах, жалею, что не проверила все до того, как я забрал Хоуп, жалею, что так быстро обратился к юристам. Это все моя чертова ошибка. Почему я не был проинформирован об этом? Возможно, мне следовало бы лучше думать, прежде чем отдавать своего ребенка, и сообщить Ребекке об этом. Теперь я хочу, чтобы было именно так.
Я хожу по гостиной, дергая волосы.
— Я не уверен, Джун. Завтра я встречаюсь с адвокатами. Мы разберемся с этим. Обещаю.
— А если она сможет вернуть Хоуп? Если она действительно не наша?
— Этого не произойдет, — говорю я тихо. — Я не позволю этому случиться. Ты меня слышишь? Я буду бороться до самого конца, — чувствую подступающие слезы, мой голос напряжен. — Хоуп — твой ребенок, Джун, и будь я проклят, если что-то пойдет не так.
— Ладно, — слабо говорит она.
— Я обещаю тебе, Джун. Хоуп твоя дочь.
С болью в сердце мы прощаемся, и я даю ей обещание сообщить в ближайшее время новости.
Опустошенный я бросаю телефон на диван, прислоняюсь к стене и сползаю на пол. Я хватаюсь за голову, пока множество мыслей не дают мне нормально думать.
