Я уже сделала большой шаг, полностью изменив свой гардероб. Разве этого недостаточно на сегодня?
Судя по его лицу и тому, как он кусает нижнюю губу, думаю, я могу сделать еще один большой шаг.
— Ладно, передай мне меню с напитками.
— Правда? — удивляется Картер, словно он действительно не думал, что я буду пить.
— Да, правда. Давай сюда.
Смирившись, он открывает меню и толкает его в мою сторону.
— Возможно, тебе будет интересно это, — он указывает на список коктейлей прямо над видами пива.
Их так много, и они дорогие. По крайней мере, для выпивки. Мне не с чем сравнить. Взглянув на Картера, я шепчу:
— Десять долларов за выпивку? Это нормально?
Со зловещей улыбкой, он кивает головой.
— Да, Снежинка, это нормально.
— Боже, лучше бы это был хороший напиток, — смотря в меню, я не могу решить. — «Московский мул»[62] — это кажется интересным. Я никогда раньше не видела медных кружек.
— Тебе это не понравится, — грубо говорит он.
— Откуда тебе знать? Возможно, это мой любимый напиток.
— Это не так, — говорит он с уверенностью, скрещивая руки на груди.
— С чего ты так решил? Ты не знаешь мои предпочтения.
— Снежинка, я видел, как ты давилась кофе после встречи в «Дорогой Жизни». Если ты не справилась с кофе, то не сможешь осилить этот коктейль.
— Хорошо, — признаюсь я. — К твоему сведению, этот кофе на вкус как грязь.
— Я не собираюсь с тобой спорить об этом.
— Как насчет «Во все тяжкие»[63]. Кажется восхитительным.
Улыбаясь, он берет у меня меню и кладет рядом с солонкой и перечницей.
— Уже лучше.
Да! Почему эта улыбка заставляет меня чувствовать себя иначе?
Мы заказываем домашний куриный пирог, который так популярен, и ждем, пока официант принесет наши напитки.
— Это начало, моя первая выпивка. Кто знает, может быть, завтра это будут шоты.
Он морщится.
— Ты этого не сделаешь.
— Но могу, — я считаю. — У меня нет работы. Возможно, это будет днем, от нечего делать.
— Если ты используешь «от нечего делать», я уверен, что это не произойдет.
— Ну, теперь я должна доказать, что ты не прав.
— Валяй, — он бросает мне вызов. — И обязательно позвони мне после первого шота, я уверен, что услышу сожаления.
Не хочу признаваться, но он, вероятно, прав. Одна только мысль об этом вызывает во мне дрожь.
— Ладно, этого не будет. Но я б могла, если бы захотела.
— Могла бы, — он останавливается и спрашивает: — Ты хочешь работать?
Когда я жила с бабушкой, я никогда не думала об этом, потому что моей работой была забота о ней. Теперь же я не знаю, чем хочу заниматься.
