— Да, к сожалению. Так вышло. С ним невозможно работать.
— Должна быть причина, по которой он все время закрыт. И его сарказм. Этот парень похож на задумчивого мудака.
— Можно и так сказать.
— Но в нем есть что-то хорошее, — добавляет Джейс, удивляя меня. — Это заметно, когда он слушает Дейзи, как будто он хочет помочь ей, но не знает, как это сделать. На последней встрече он был скромнее, немного человечнее и, надеюсь, мы будем и дальше видеть это в нем.
Как Джейс может видеть это в Картере? Возможно, я не замечаю этого из-за его постоянных вспышек гнева.
— Ты молчаливый наблюдатель в группе?
Он пожимает плечами и смотрит на кошку, его предплечье сгибается с каждым движением ленты.
— Легко наблюдать, когда ты сидишь и слушаешь. Если ты действительно слушаешь кого-то, а не с целью отвечать на то, что они говорят. Это разница между творческим слушанием и рефлексивным. Я стремлюсь в сторону творческого. Это сложно, но я чувствую, что так я лучше слышу людей.
Я растеряна. Никогда бы не подумала, что у него чувствительная душа. Несмотря на его сломленный вид, от него исходит обнадеживающий, позитивный настрой, который притягивает к себе.
— Это прекрасная тема для разговора.
Откинув голову в сторону, он смотрит на меня.
— Прекрасно — слушать друг друга. Не просто слышать их слова, но и читать язык тела. Представь, если бы все умели это делать, у всех было чувство сострадания.
— Кажется, что тебя это лично задевает.
Он поправляет бейсболку.
— Можно так сказать. Забавно, но мы часто просим сострадания и понимания, но с трудом проявляем его, когда это требуется. Я всегда стараюсь поставить себя на место других, прежде чем судить, потому что ты не знаешь из-за чего на самом деле страдает человек. Например, Картер. Очевидно, он не хочет быть в программе, что он просто делает это по инерции. Но есть реальная причина, по которой он не делится с нами. Вместо того чтобы считать его мудаком, я пытаюсь понять его из той информации, которую он выдает. Первые впечатления бессмысленны, потому что мы не можем быть такими всегда. И все же один плохой день может все испортить.
— В трудное время ты делаешь вид, что счастлив для поклонников и общественности?
— Не особо, — он качает головой. — Но в этом году, в этом сезоне, я собираюсь провести какое-то время, пытаясь не сдаваться на поле. Так же, как и в раздевалке или во время интервью.
— Не могу себе представить, — я глубоко вздыхаю и продолжаю: — Когда я потеряла Эрика, мне казалось, что я перестала дышать. Я потеряла вкус к жизни. Я делала что-то, ничего не чувствуя. Я не могла веселиться или радоваться. Потому что я либо ненавидела жизнь и других людей, либо у меня случались истерики.
