— Это ужасно. Бедная Холлин.
— Она пройдет через это, — говорит Мэтт. — Давай, сделай это… — он кричит, подпрыгнув. — Беги, твою мать, беги. Беги!
Мысли о Холлин исчезают, когда я поворачиваюсь к телевизору, чтобы увидеть одного из игроков «Бронкс», я знаю, что он часто попадает в зону поля. Мэтт радуется и дает «пять» мне и Аманде. Я выкрикиваю слова радости, пока Мэтт продолжает сжимать мою руку.
— Тачдаун! Итак, мы побеждаем.
Мэтт смеется, попивая пиво.
— Я бы этого хотел, Дейзи. Еще три четверти.
Я хмурюсь.
— О, а я думала, кто забивает, тот и выигрывает.
— Тот, кто забивает больше, — Мэтт подмигивает и указывает на меня своей пивной бутылкой. — Мне нужно в туалет. Я вернусь, дамы.
Когда он не слышит, я поворачиваюсь к Аманде:
— Он слишком эмоционален, когда радуется.
— Подожди, пока он не устроит представление. Он будет квотербеком, а мы — ресиверами[44]. Это настоящее веселье, когда он бросает в тебя свой плюшевый мяч.
Я хихикаю:
— Не могу дождаться.
Бип-бип.
Оглянувшись, я вижу сообщение. Оно от Картера, а не от группы. Интересно. Но что более интересно, так это то, что в моем животе порхают бабочки из-за этого.
Картер: Ты видела, Снежинка? Это был тачдаун.
Улыбаясь, я приподнимаю колени к груди и телефон повыше, пока отвечаю ему.
Дейзи: Я видела это. Мы забили! Хотя, я думала, что это был конец игры. Видимо, первый тачдаун не означает выигрыш.
Дейзи: Это так сложно. Все игроки бегают то на поле, то за его пределами. Я не понимаю.
Мой желудок переворачивается. Картер хочет мне помочь. У меня завязывается дружба? Ура, мое настроение становится лучше от этой мысли.
Мэтт громко хлопает в ладоши, когда возвращается в гостиную, отвлекая меня и Аманду.
— Не делай этого, — жалуется она, гневно закрывая книгу. — Никто не любит громких звуков.
— Всем это нравится.
— Это не так, — злится Аманда.
От ее тона Мэтт отступает. Показывая свою очаровательную улыбку, он держит печенье и спрашивает:
— Печенье?
Аманда старается сделать несчастный взгляд, но у нее не получается. Улыбаясь, она отвечает:
— Не пытайся меня задобрить этим огромным печеньем.
Он раскачивает тарелку и держит нож для нарезки.
— Ты же знаешь, что хочешь.
— Я на диете.
Из него вырывается смешок:
— Ты не на чертовой диете. А будь это так, я бы отшлепал твою задницу. Тебе не нужно худеть.
— Ладно, теперь ты выигрываешь очки.
Она скользит по дивану, когда он тянет ее за лодыжку и, схватив, целует в щеку.
