Миша с виноватостью махнул шляпой:
— Там открыто. Дверь вроде закрыта, а на замок не защелкнуто… Я подумал, может, так надо. Я знаю, у них бабушка больна. Может, подумал, чтоб не звонили…
— Не может быть, чтоб не защелкнуто, — перебила его Марина.
— Почему не может быть, — сказал Миша. — В жизни все может быть. Я вот, когда в армии служил, так у нас…
Марина снова перебила его:
— Ну а вы хоть защелкнули за собой?
— Нет. Защелкнуть?
Марина повела плечом.
— Конечно. А то ведь в жизни все может быть. И раздевайтесь. Аня скоро придет.
Миша захлопнул дверь и принялся раздеваться, а Марина пошла в комнату и стала собирать со стола разложенные на нем бумаги. Ей и до того не хотелось вновь садиться за них, а теперь уж выходило, что вроде как и нельзя садиться — нужно занимать гостя.
Миша, в такой же белесо-затертой, как джинсы, коротенькой джинсовой курточке, войдя в комнату, посмел сделать в глубь ее едва ли шаг, остановился на самом пороге.
— Вообще-то мы в театр должны… у меня билеты… в семь начало, нам бы уже и выходить пора…
Марина улыбнулась ему одной из своих ярких, ослепительных улыбок.
— В жизни, Миша, все может быть — может быть, и не попадете к началу. Вы как философ должны это понимать.
— Почему я философ? — в голосе Миши прозвучала уязвленность.
— А как же! Вон вы какую глубокую мысль с порога выдали: в жизни все может быть. Да еще в шляпе. — Эта его шляпа, так контрастирующая со всем стилем его остальной одежды, почему-то необычайно веселила ее. — Несомненно, философ. Так что у вас за случай в армии был, расскажите.
Марина села, забросив ногу на ногу, на диван под медвежью голову с ружьем, и Миша, поколебавшись, прошел в глубь комнаты, отодвинул стул от стола, тоже сел.
— О, случай такой, что ни в жизнь не поверишь. Но однако! Автомат один в пирамиде заряженным оказался. С патроном прямо в стволе. Взяли чистить, Вертихвост фамилия парня, чей автомат — с Украины парень, — разобрал и побледнел, глазам своим не верит. Ребята, говорит, чи патрон, чи ни? А мог ведь, как разбирать, и на спусковой крючок нажать — часто так делаешь. Уложил бы кого-нибудь за милую душу. Но главное в другом: откуда этот патрон в автомате взялся? По всей части патроны считали, все патронные ящики перетряхнули — везде подотчетное количество. Следователь работал — ничего не выявил. Загадка!
— Какая уж тут загадка, Миша, — сказала Марина. — Сам он, этот Вертихвост, и оставил тот патрон. Оставил и забыл.
