Она ушла вслед за матерью в прихожую поставить там на свое дневное место раскладушку… и вновь все втроем встретились лишь на кухне за скорым бутербродным завтраком.
Время уже начинало гнать, было уже не до конфликтов, и вторая половина утра обошлась без них.
— Мам, ты чулков моих не видела? — спрашивала Аня, бегая в их поисках по всей квартире.
— Чулок! — поправляла мать. — У тебя среднее образование.
— Ну, чулок! Не видела?
— Видела. На кухне, на холодильнике.
Было и комическое: Лида потянулась за своим надкусанным бутербродом, обнаружила его отсутствие на столе, сидела мгновение, ничего не понимая, — и поняла: бутерброд ее дожевывает мать. Спросила ошеломленно:
— Ты чего бутерброд мой съела?
— А, так это твой! — обрадованно ответила мать. — А я все думаю: вроде я себе с колбасой делала, а тут с сыром.
Потом Аня лихорадочно начала метаться из кухни в прихожую, из прихожей в комнату, из комнаты снова на кухню, разыскивая свою сумку, зонт, куртку.
— Ой, Лидка, — пробегая мимо Лиды, суматошливо попросила она, — будь другом, позвони, сколько там времени?
— «Который час»! — услышав, поправила ее Нина Елизаровна.
Аня отмахнулась от матери:
— Ой, ну у меня же нет твоего высшего!
— Семь часов пятьдесят девять минут, — сообщила Лида, выслушав по телефону ответ автомата.
— Ой, опаздываю! — совсем заполошно заметалась по квартире Аня и между этими метаниями торопливо спросила Лиду: — Слушай, так в шесть ты дома будешь, ты мне не сказала?
— Буду, должна, во всяком, случае, быть, — не понимая, к чему она, ответила Лида.
— Тогда, слушай, Мишка придет, ты уж его займи, я, может быть, задержусь немного.
— Ты задержишься? — удивилась Лида. — На работе?
— На какой работе! — нетерпеливо отозвалась Аня. — Дело у меня одно есть.
— Что за дело, раз ты в театр идешь? В театр! — подчеркнула Лида. — Перенеси на другой день свое дело.
Аня на секунду приостановилась.
— Не могу перенести. — И тут же проговорила прежним нетерпеливым тоном: — Ой, да ну мне некогда обсуждать с тобой, я опаздываю. Займи, в общем.
Она вылетела из квартиры, хлопнув с размаху дверью, цепочка на двери позвякала, болтаясь от удара, умолкла, и вся квартира сразу наполнилась тишиной.
— О боже, — сказала Нина Елизаровна. — Целого часа ей не хватило собраться спокойно.
Она проговорила это самой себе, вовсе не ожидая никакого ответа от Лиды, но Лида не удержалась.
— Мама, перестань. Что ты все на нее… Так нельзя. Ведь ты ее просто затерроризировала.
