Подойдя к передней водительской двери, Глеб почувствовал холодок по спине. Не обратив внимания и подумав что это отходняк, Егоров открыл переднюю дверь. Посмотрев на заднее сиденье, он увидел направленный в него автомат.
– Твою мать, он жив, сука!!! Глеб понимал, что не выстрелить и отклониться он не успевает. Страха не было. Было полное спокойствие. Егоров посмотрел в глаза убийце и улыбнулся.
Раздался выстрел. Странно, но Глеб видел вспышку со ствола автомата, видел как пуля медленно вращаясь по оси летела в его сторону. Он почувствовал резкий удар в грудь. Боль была странной. Не резкой, а тягучей. В этом мире все стало медленным. Это была последняя мысль Егорова. Глеба накрыла темнота и он перестал существовать в этом мире.
– Глеб!!!! Твою мать!!! Ну как же так!!! – Михаил проверил пульс начальника. Вариантов не было. Глеб Георгиевич Егоров погиб при выполнении служебного долга.
Вдалеке раздавались сирены спецмашин…..
Сознание возвращалось урывками. Я приходил в себя, то снова терялся в забытьи. Всплывали картинки с прошлой жизни. Память выкидывала моменты, но я их не мог вспомнить. Отрывки, которые я не мог связать в одно целое. Единственное, что четко помнил – я опер, погиб выполняя служебные обязанности. Пуля калибра 5,45 попала мне в грудную клетку, пробив легкое, раздробив ребра и выйдя наружу. Пневмоторакс в сочетании с болевым шоком окончил мои дни на планете Земля.
Если я умер, то почему могу мыслить? Почему могу ощущать себя? Неужели врачи смогли спасти меня? Попытавшись вздохнуть, почувствовал резкую боль и снова провалился в сон.
Сон был странный. Я мог видеть себя со стороны, но тело было не мое. У меня поменялся цвет волос. В прежней жизни я был шатен, а сейчас волосы стали русые. Не удивлюсь, если еще и глаза голубые. Настоящий ариец, твою мать. Мускулатура была у меня нового намного лучше развита. Несмотря на занятие в спортзале, сидячий образ жизни сказывался – появился живот, который я тщательно пытался втянуть в прошлой жизни. Но самым главным открытием стал мой возраст. Выглядел я примерно на 20–25 лет. Минус 20 лет, вот это здорово. Любопытно, если все таки есть переселение душ, то почему я не младенец, а взрослый устоявшийся парень?
Ну что, господин подполковник, пора приходить в себя. Вставать и смотреть что это со мной. Открыть глаза я смог только с пятой попытки. Свет резал глаза до боли, что приходилось закрывать их снова. Проморгавшись и придя в себя, я сделал попытку сесть на кровать, на которой лежал. Странно, я в квартире, но левое плечо забинтовано. Неужели и тут у меня огнестрельное ранение? Но тогда почему я не в больнице? Одни вопросы, на которых не ответа.
