— Руменчо-о-о-о-о-о-о-о-о-о!
На этот раз «о» тянулось так долго, что можно было бы трижды написать слово Ориноко и еще, пожалуй, осталось бы в запасе. Вот какая бабушка была у славного мальчишки! Добрая. Заботливая. Настойчивая. А звали ее бабка Катина.
— Ну и голосок! — усмехнулся Оги. — Чья очередь? Кто еще не бросал?
На Балканской было одно незастроенное место, потому-то на одной стороне улицы и было всего семь домов. На пустыре мальчишки играли в «венский мяч», в «кривой футбол» и в «шарики». Здесь они и кричали громче чем в других местах.
Стояла ранняя весна, только персики зацвели — время как раз для игры в шарики. Земля еще мягкая, как брынза. Можно легко чертить треугольники и линии, и даже печатать газету, как утверждал Гога — такая она была мягкая.
И Руменчо-старший тоже был не глухой. Он уже часа полтора играл в шарики. Сначала проиграл один шарик и решил его отыграть. «Вот отыграю и побегу домой! И… потерял еще один. Следующий кон вдруг принес ему сразу три! Но теперь уходить было бы просто нечестно. Ребята скажут: «Видали такого? Выиграл — и сразу удирать!» Да и зачем уходить именно тогда, когда тебе везет?»
— Бац!
У Оги была черная бита. Все называли ее «черной смертью». Прямо-таки сверхзвуковая. Выбивала шарики у всех мальчишек! А еще у Оги были жемчужные зубы, и пушечный удар при игре в футбол, а также шестерка[1] по физкультуре.
— Трах!
Румен снова промазал.
У него заныло под ложечкой. Так зачем же это он вышел из дому всего на минутку? За чернилами? Нет. За пером?.. Забыл. Прошло уже часа два!
— Послушай, Оги, нам что-нибудь задавали по грамматике?
— А что, разве сегодня грамматика? Этот предмет ему никак не давался.
— Руменчо-о-о-о… о-о-о-…-о-о…!
«Сели аккумуляторы у бедняги!» — сочувственно подумал Румен. Свою бабушку он любил.
— Пешо, который час?
— Хоп! Пятнадцать минут первого.
— Последний кон! — объявил Венци.
— Чего там, есть еще время, — спокойно сказал Оги и подбросил на ладони «черную смерть».
Сначала метали к черте. Чья бита окажется ближе, тот первым и бьет по шарикам, сложенным в треугольнике.
Венци бросал первым. Расчетливо, артистично! Но бита ударилась о кочку, откатилась назад и застыла безнадежно далеко от черты.
— Тю-ю! Криворукий! Не везет мне сегодня!
Примирившись с неудачей, он поднял свою биту и сунул в карман. Это означало, что бросок был последним. Так достойнее и для игрока и для биты. Иначе придется глазеть, как все обыгрывают тебя.
— Ничего, Венци! — Попытался его успокоить славный мальчишка. — Если я выиграю, поделимся.
