После того как было спрошено о настроении и самочувствии, возникла длительная пауза. Лихорадочно подыскивая, о чем бы еще спросить, Степан Ильич переложил трубку из руки в руку и прислонился к стенке, однако тотчас вспомнил, что так или примерно так разваливались, надолго занимая аппарат, развязные длинноволосые юнцы, не обращавшие внимания на нетерпеливый стук монетками в стекло.
— Ну, как потомство? Танцует? — спросил он.
— То есть?
— Да я слышу музыку.
— А-а… Нет. Какие танцы!
Что-то показалось ему в ее голосе, и он спросил:
— Вы чем-то расстроены?
— Да нет… в общем-то. Нет, нет!
— Когда они уезжают?
Она вздохнула:
— Как вам сказать? Надо собраться… То да се…
Все-таки что-то ее стесняло, чего-то она не договаривала. Но не Покатилов же продолжал торчать в коридоре и подслушивать! Одолевали ее какие-то свои, домашние заботы, к которым она торопилась из поездки и вот вернулась.
Прощаться, ограничившись только таким пустячным разговором, Степану Ильичу не хотелось. Предложить бы увидеться, но что значит увидеться? Не назначать же встречу на углу! Пригласить в гости к себе? А Клавдия Михайловна? О черт! Вот положение…
Разговор становился натужным, искусственным.
— Кто это там у вас ругается? Я слышу голоса. Не ваши?
— Соседи, — все более тусклым, отчужденным голосом роняла Наталья Сергеевна.
— Покатиловы? А что у них?
— Я же вам рассказывала.
— Позвольте, ничего вы мне не рассказывали! Это вы кому-нибудь другому рассказывали, только не мне!
— Значит, забыла. Потом расскажу.
Ясно, он уже надоел. Но, помня о своей нелепой вспышке в последний вечер на теплоходе, он старался продолжать разговор в ровном тоне.
— Так мы… это самое… мы не увидимся?
И затаился: что-то скажет?
— Ну, почему же!
«Ага, вот это уже лучше!»
— Мне, знаете ли, хочется увидеть ваших, Машеньку… И вообще. Заочно-то мы с ней знакомы!
— Приезжайте, — услышал он. — Только ведь у меня… сами понимаете.
Натянутый, принужденный тон снова неприятно кольнул его, но он тут же справился с собой и бодро принялся расспрашивать, каким автобусом ехать, где сойти и как искать дорогу.
Итак, Степан Ильич энергично потер ладони: надо все продумать, хорошенько подготовиться. Разумеется, ванна, еще раз бритье, светлый костюм. Хорошо бы соснуть часок — тогда лицо свежеет. С чем прийти, что подарить: цветы, какую-нибудь безделушку? Ну, безделушку для ребенка, а для хозяйки? Цветы? В этом что-то уж слишком ухажеристое. Но и с пустыми руками… Может быть, сделать так: поднести цветы и матери, и дочери? Кажется, это выход.
