Долго и счастливо царствовал в этом городе Шудрака, наслаждаясь порой собственной юности. Завоевав весь мир, он, беспечальный, сбросил с себя бремя забот о благополучии царства; короны бесчисленных государей, стекавшихся к нему во дворец со всех сторон света, покорно склонились к его ногам; шутя, словно легкий браслет, он нес на своих ладонях всю тяжесть земли. Свиту его составляли бескорыстные, усердные и преданные министры, которые унаследовали свой сан от благородных предков, превосходили мудростью наставника богов Брихаспати и укрепили свой разум неустанным изучением искусства политики. Время он проводил в развлечениях, окруженный равными ему по возрасту, воспитанию и роскоши платья друзьями-царевичами, которые были отпрысками прославленных царских родов, утончили свой ум всевозможными знаниями, обладали мужеством, чувством места и времени и сердцами, преданными славе. Они умели шутить, избегая грубости, владели искусством намека и тайного жеста, знали толк в сочинении стихов, повестей и рассказов, преуспели в живописи и объяснении книг. Крепкими и могучими были их плечи и бедра, а своими руками они, словно молодые львы, не раз разбивали широкие лбы вражеских боевых слонов. И хотя превыше всего ценили они доблесть, всегда оставались скромными в своем поведении. Одним словом, все они словно были созданы по образу и подобию своего господина.
Царь был красив и молод, и министры надеялись, что он позаботится о продолжении рода, но к усладам любви Шудрака испытывал чуть ли не отвращение и, исполненный великой отваги и жажды воинских подвигов, женщин считал легковесными, как трава. Жены его гарема отличались воспитанностью, скромностью и благородством, красотою же превосходили красоту Рати, но он оставался равнодушным к любовным утехам и предпочитал проводить дни в обществе своих друзей: иногда, увлеченный музыкой, он играл на тамбурине или перебирал струны лютни, так что браслеты на его запястьях метались из стороны в сторону, а серьги в ушах подрагивали и мелодично звенели; иногда, предавшись охоте, он опустошал окрестные леса безостановочным ливнем стрел; иногда в компании знатоков сочинял стихи, или толковал ученые книги, или слушал рассказы и повести, пураны и итихасы; иногда услаждал себя рисованием; иногда пел под лютню; иногда, усевшись у ног святых мудрецов, пришедших с ним свидеться, внимал их наставлениям; иногда разгадывал или сам составлял палиндромы, анаграммы, загадки и ребусы. И так же, как дни, проводил он и ночи: окруженный друзьями, искусными во всевозможных забавах и развлечениях.
