— Отражаю контратаку превосходящих сил противника, — немного помедлив, сказал он.
К вечеру боевые действия утихли. Губкин вызвал к себе в блиндаж, сооруженный еще немцами, командиров рот и других приданных подразделений, развернул перед ними на столе карту, испещренную синими и красными знаками.
— Тихо, товарищи! — призвал он к порядку разгомонившихся командиров. — Есть приказ: с рассветом снова наступаем! Завтра наш батальон должен вступить на белорусскую землю. Дожили мы с вами до радостных дней!
— Товарищ комбат! Какие там радости, когда наступать не с кем, — с досадой сказал командир пятой роты Акимов. — Людей мало… И боекомплект кончается. У станковых пулеметчиков — по ленте патронов. Во взводе противотанковых орудий всего десять снарядов. Немцы хотя и в обороне, но превосходят нас в силах.
— Товарищ старший лейтенант! Приказы не обсуждаются. Наше дело выполнять их…
— Начальству, конечно, виднее! — заметил Акимов, расстегивая когда-то белый, а теперь посеревший от времени полушубок. — Только что даст нам наступление при такой обстановке?
— Что же вы предлагаете? — резко оборвал его Губкин.
— Надо просить пополнения и времени, чтобы привести в порядок роты…
— Думаете, у командира полка стоят готовые резервы?
Губкин отчитывал подчиненного, хотя в душе понимал его: роты сильно поредели, решать задачу будет теперь труднее. Он еще раз подумал о том, как тяжело командовать батальоном. Губкин остро реагировал на просьбы подчиненных, переживал неудачи этого дня. А их было много: все еще оставалась невыполненной боевая задача. Майор Гринченко, только вступивший в командование полком, всю ответственность за неудачи в батальонах взял на себя. Ни в чем не упрекнул он и Губкина, но этим еще больше задел его самолюбие.
Губкин понимал и свои ошибки: недостаточно умело руководил артиллерией — и она отстала; не всегда был настойчив и строг с командирами рот и взводов — и некоторые этим пользовались, неоперативно выполняли его распоряжения. А ведь он не раз убеждался на личном опыте: чем взыскательнее и строже он относился к командирам, тем легче было солдатам выполнять задачу, поставленную батальону. В данном же случае командир пятой роты был прав. Надо что-то предпринять, хотя и неоткуда взять резервы. Подумав, комбат приказал Акимову передать в четвертую роту взвод станковых пулеметов, саперное отделение и взвод противотанковых орудий, приданные ему на усиление, а его третий стрелковый взвод вывести в свой батальонный резерв.
