Сейчас, торопя комдива, Крылов знал, как устали его бойцы. Он знал и то, что Городовиков не подведет, сумеет мобилизовать все силы…
Когда Городовиков добрался до 262-го стрелкового полка, там все повально спали: свободные от боевого дежурства бойцы и командиры, штабные офицеры — спали все, кто имел на то право и время. Ведь трое суток без перерыва полк вел непрерывные бои, отражая отчаянные контратаки противника и прокладывая путь к последней крупной водной преграде на подступах к цитадели фашистской Германии — Восточной Пруссии.
Пока адъютант будил командира полка, Городовиков куда-то исчез и появился тогда, когда полковник, стряхнув сон, уже успел привести себя в порядок.
— Почему не форсируете реку? — не ожидая доклада, спросил комдив.
— Переправочные средства не прибыли.
— Приказано было форсировать с ходу, на подручных средствах.
— Немцы увели все лодки.
— Если вы не в состоянии сколотить плоты и вернуть с того берега лодки, я вам покажу, как это делается. Знаете, что говорят на этот счет в народе?
— Никак нет, товарищ генерал.
— Река не глубока, коль воля велика, а духом не дюжий утонет и в луже!
Командующий артиллерией и начальник связи дивизии, прибывшие с Городовиковым в составе оперативной группы, обратили внимание на возбужденность комдива. Солдаты тем временем уже потащили к берегу бревна, доски — все, что попадало под руку.
Городовиков, всматриваясь в противоположный берег, скомандовал:
— Начальнику связи вплавь подать провод вон на тот островок. Там будет мой КНП. Командующему артиллерией переправить сорокапятки вместе с передовым батальоном. С нашего берега поддержать переправляющиеся подразделения огнем всей артиллерии.
Не прошло и получаса, как все пришло в движение. Городовиков возглавил команду пловцов. Вместе с ним плыли адъютант Кулаковский и начальник связи Захаров. Городовиков вырос на Волге, отлично плавал, и сейчас это очень пригодилось. Он далеко вырвался вперед. Немцы открыли по нему пулеметный огонь. Но генерал уже был в мертвом пространстве. И вскоре смельчаки зацепились за остров.
Иначе сложилась обстановка на участке полка Водовозова. Особенно большая и напряженная подготовка к форсированию велась во втором батальоне.
Когда Губкин вернулся в дивизию из госпиталя после третьего ранения, его встретили с особой теплотой. Авторитет Губкина значительно возрос. Он правильно строил свои взаимоотношения со старшими и младшими по званию и возрасту, не давал волю своим эмоциям. И если иногда в повседневном общении с подчиненными проявлялась порывистость его характера, это не снижало его достоинств. Батальоном он командовал на совесть.
