— Не грусти, Цыганок, поймаем Соловья — помогу тебе с учебой. Я часто тебя вспоминал. Ты мне вроде крестного отца. После знакомства с тобой у меня все и началось: стал адъютантом, потом послали на командные курсы... Только теперь все чаще жалею, что я не рядовой. — И он рассказал, как его беспрерывно дурачат Родионов и Соловьев.
— Да, я уже слышал, — печально сказал Павел. — Касьянов дал маху, что не создал агентуры. Он был армейский человек. В атаку — пожалуйста, а работы агентурной не знал. И не любил. А тебе без своей разведки никак нельзя. Я б тебе ее наладил, только ты в Чебаках...
— Товарищ Никитин, назначаю вас заведующим разведкой второго боевого района, — с шутливой торжественностью объявил Голиков.
— А что скажет Ужур?
— Цыганок, в пределах района мои полномочия не ограничены...
ДВА НИКЕЛИРОВАННЫХ ШАРИКА
Штаб боевого района Голиков перевел в станицу Форпост (она еще называлась Соленоозерная). Лет двести назад 105 донских казаков прибыли сюда из Красноярска охранять Соленое озеро, где добывали соль. Они-то и основали Форпост.
Под штаб Аркадий Петрович арендовал дом Буданцева (у хозяина была еще одна изба). В служебном кабинете Голиков поначалу и спал, придумав одну хитрость. Складную деревянную койку он велел поставить справа от входа, рядом с письменным столом. А поздно вечером, задернув шторы и закрыв на ключ дверь, перетаскивал ее за дубовый книжный шкаф. Утром койка возвращалась на место.
Когда в Форпосте появился Цыганок, он иронически улыбнулся по этому поводу:
— Касьянов последнее время тоже всего боялся.
— Оставь Касьянова в покое. Нашим командирам, включая красноярское руководство, последнее время не хватало одного пустяка.
— Какого?
— Головы. Соловьев все время что-то придумывает. А мы сидим и ждем: «Что же «император тайги» еще выкинет?» А я посмотрел документы. Два председателя сельсовета были убиты выстрелами через окно. Так же в прошлом месяце был застрелен участковый милиционер, когда он составлял протокол в доме пострадавшего. Урок меткой стрельбы Соловьев нам преподнес и в Чебаках. Он хочет, чтобы люди не знали покоя даже у себя дома. Он ведет «психологическую войну».
— А чего ты добьешься, перетаскивая койку?..
— Соловьев уже гонял меня по тайге, потом звал к себе договориться, потом показал отчаянную храбрость, заявившись на съезд. Он надеется, что у меня тоже начнут трястись руки. Когда же он поймет, что я не из робких, думаю, он попытается меня убрать. И тут я сам иду ему навстречу. Застрелить меня днем сложно — возле штаба все время люди. А вечером — только часовой. Вот я и ставлю ему мишень. В кабинете у меня бывает народ. Где стоит койка, Соловьев и его начальник разведки Астанаев уже знают. Поглядим, кто прав — ты или я.
