— Благодарю вас.
— А известно ли вам, — сказал он, внимательно и серьезно глядя на меня, — что я готов сделать все, чтобы помочь? — Я не ответила, и он настаивал: — Вы верите мне?
— Да.
— Я рад. Если мы сможем решить наши загадки, то у меня найдется, что сказать вам, и немало. Это тоже известно? Так что для меня важно… даже более, чем важно… найти ответы на все вопросы.
Я вдруг испугалась того, что он готов сказать, а еще больше испугалась своего возможного ответа. Находясь рядом с ним, я совершенно подпадала под его обаяние, и только вдали от него я была в состоянии холодно и бесстрастно его оценивать.
Он, казалось, понял это, потому что не стал продолжать, а сказал:
— Я видел вашу сестру раз или два. Она была фанатично предана своему делу. В домике она всегда жила одна.
— Я приезжала сюда и провела с ней несколько дней.
— Как странно! Вы были так близко, а мы не встретились.
— Не так уж и странно. Полагаю, на раскопках работало достаточно много людей, на которых вы не обратили внимания.
— Я думал не о многих, а о вас. Значит, вы не так далеки от разгадки этой тайны, как в день приезда.
— Годфри Уилмот считает, что она сделала какое-то фантастическое открытие, которому позавидовал бы любой археолог. А я считаю это надуманным.
Он грустно смотрел на меня.
— Вы должны сообщить мне, если обнаружите что-то такое, что, по вашему мнению, приведет к разгадке. И должны позволить мне помочь вам. Вы должны помнить: если оба исчезновения действительно взаимосвязаны, то чрезвычайно важно, чтобы именно я установил эту связь.
— Ничто не обрадует меня больше, чем выяснение истины.
— Тогда я могу надеяться, что мы будем вместе… в этом?
— Да, — ответила я. — В этом давайте будем вместе.
Он подошел еще ближе, как будто хотел прикоснуться, но я отвернулась, притворившись, что не заметила, и сказала, что мне пора домой.
Сибилла вдруг обнаружила пылкую ненависть к цыганам. Она ни о чем другом и говорить не могла и даже, кажется, забросила живопись. Целыми днями она бродила вокруг дома, бормоча об их недостатках.
Здоровье сэра Вильяма за последние недели заметно улучшилось. Я со страхом ожидала новой ссоры между ним и Нэйпиром, но этого не произошло, и мне подумалось, что, возможно, сэр Вильям наконец-то понял, как нужен Нэйпир в поместье, и решил примириться с существующим положением вещей. Может, обстановка и была для него не слишком приятной, но все же лучше, чем бесконечные раздоры.
Мой любимый огороженный садик был также любим и сэром Вильямом, поэтому теперь я избегала ходить туда. Обычно он сидел там каждое утро по часу. Миссис Линкрофт вывозила его, завернув в одеяла, а ровно через час возвращалась и отвозила обратно в дом.
