— О, наоборот, слишком прилично. Но я-то хочу понять Сильвию.
— Это же просто. Она — мышка, а ее мать — огромный кот, всегда подстерегающий мышку у норки.
Теперь я рассмеялась.
— Тогда уж, скорее, бульдог, нежели кот. И совершенно напрасно поменяли ее пол. Самки всегда гораздо опаснее самцов.
— Вы действительно так считаете?
— В случае с пастором и его женой — да. Но мне нужно понять Сильвию. Пожалуй, я бы не удивилась, если бы это она изображала привидение. Напуганная мышка, ищущая средство самоутвердиться, жаждущая хоть маленькой власти. Вот что власть! Она, столько раз униженная, теперь сама получила возможность дурачить и пугать людей. Все сходится. И потом, почему она заболела? Потому что, уже простуженная, вышла под дождь.
— Подождите минутку, — сказал Годфри задумчиво. — Когда прошлым вечером я вернулся от миссис Кори…
— Той самой, что накануне получила суп от щедрот Сильвии?
— Да. Так вот, когда я вернулся, то вешая свою одежду в гардероб, заметил башмаки Сильвии… тоже насквозь промокшие.
— Значит, она тоже выходила. А она могла это сделать без ведома родителей?
— Да, могла рано пойти в постель, — а она так и поступила из-за болезни, — а потом незаметно выскользнуть.
— Наконец что-то начинает проясняться, — сказала я. — Значит, это Сильвия, старающаяся самоутвердиться, а не кто-то, пытающийся прогнать Нэйпира. Что ж, в следующий раз постараюсь ее поймать.
— Мистер Уилмот, мистер Уилмот… — раздался голос миссис Рендолл, притворно мягкий, но с нотками непреклонности.
— Лучше вам сейчас же пойти с нею пить чай, — сказала я. — Иначе будет искать, пока не найдет.
Он поморщился, но ушел.
Я еще немного постояла, глядя на памятник Бью и думая, что была бы, наверное, рада, если бы все действительно объяснилось попыткой Сильвии самоутвердиться.
Пробираясь через высокую траву, я услышала голос, окликнувший меня, и, обернувшись, увидела цыганку, которая будто материализовалась из воздуха. Я спросила себя, а не слышала ли она наш разговор с Годфри.
Она насмешливо улыбнулась мне.
— Откуда вы явились? — спросила я.
Она махнула рукой.
— Имею право, не так ли? Это место принадлежит одинаково живым, мертвым… учительницам музыки и цыганкам.
— Вы возникли так неожиданно.
— Хочу поговорить с тобой.
— Со мной?
— Ты удивлена? А почему бы и нет? Хочу узнать, как там идут дела. — Она повела головой в сторону Ловат-Стейси. — Как тебе нравится тамошняя работа? Я тоже работала у них… на кухне. Ихняя кухарка… совсем меня загоняла… Но я всегда сбегала, когда нужно было чистить картоплю. Жуть как не люблю картоплю чистить. Та старая кухарка все звала меня ни на что не годной лентяйкой. — Она подмигнула мне. — Да только я быстро нашла кой чего получше, чем картоплю чистить.
