Никому, кроме него, я не рассказывала о записке, меня неприятно поразила его первая реакция на мой вопрос о ней: тогда он решил, что мне померещилось, — но теперь это обстоятельство его сильно волновало. Мы договорились никому ничего не говорить: тот, кто ее написал, мог каким-нибудь образом выдать себя. Но никто не проговорился. Что же касается Годфри, то он продолжал уговаривать меня уехать отсюда, потому что здесь стало очень небезопасно. Я могла бы взять отпуск, пожить немного в его семье. Родные будут счастливы принять меня.
— А как же Рома? — напомнила я.
— Рома умерла, я уверен в этом. А если так, то вернуть ее вы не можете никакими усилиями.
— Независимо ни от чего, я должна еще кое-что выяснить.
Он понял меня, но сильно тревожился. Да и я тоже: даже появилась привычка оглядываться, когда оставалась одна. Каждый вечер перед сном я проверяла, заперта ли дверь. По крайней мере, попыталась охранять себя как могла.
Годфри уже увидел меня и улыбался.
— Я убежал от сторожа. Сказал, что пойду играть на органе, и мне поверили. Кто бы мог подумать, что я буду скрываться здесь, среди могил, в обществе учительницы музыки, которой не удалось превратить Сильвию Рендолл в Клару Шуман.
— По-моему, вы сегодня очень довольны собой.
— Есть добрые вести.
— Может, поделитесь?
— Разумеется. Мне предложили другой приход.
— Значит, уезжаете.
— А вы огорчены этим? Что ж, весьма польщен. Впрочем, это произойдет не раньше, чем через полгода. А, вам стало легче. Польщен вдвойне. За полгода ведь многое может произойти.
— Вы уже сообщили об этом Рендолл?
— Пока нет. Боюсь, когда миссис пастор узнает, она возьмется за самый большой пистолет. Но эта новость еще никому не известна, решил вам первой сказать. Хотя, конечно, все равно сегодня придется сказать пастору. Ему ведь надо успеть найти мне замену. Разумеется, если найдет кого-нибудь раньше, я благородно ретируюсь.
— Миссис Рендолл никогда этого не допустит.
Он улыбнулся.
— Вы ведь еще не поинтересовались подробностями.
— У меня не было возможности. Пожалуйста, расскажите.
— Это прелестный приход, в сельской местности, но недалеко от Лондона, так что можно часто наезжать в столицу. Идеальное место, я его хорошо знаю: мой дядя работал там до того, как стал епископом. Я провел в нем значительную часть детства.
— Действительно, идеально.
— В самом деле так, уверяю. Как бы мне хотелось, чтобы вы съездили туда.
— А как думаете, сколько вам придется служить, прежде чем станете епископом?
