Кроме политики | страница 74

— Где ты такое слышала, детка?

— Я-то слышала где надо, а ты наслушался врагов. Дикический же ты народец.

— Почему «дикий»?

— Да уж не знаю, почему ты такой дикий. У тебя надо спросить.

Как там было у Муромова, «Странная женщина, странная»?

В самом деле, что это все собрались в Етстани, а то и в конкретной квартире? Им здесь мёдом намазано?

Краем уха Сидорин разобрал, как на радио обещали песню о Джоне Кенни, который то ли в казнён, то ли в Тауэре. Ария закончилась протяжными словами «Живу чучмеком, боль свою затая. Всегда быть зэком — судьба моя». Но незваный агитатор перешёл к темам не сослагательных, а, наоборот, ещё не наступивших времён.

— Современники Сидорина-Терминатора поведали, как в начале следующего столетия народонаселение опасалось будущего. Я вам говорил, что в планшете хранится программулька для связи с двадцать вторым веком. Слушаем песню на тему грядущих опасений.

— Глупо как-то, — без робости возразила Варя. — Что фильм для будущего совсем старый, это полбеды. Фильм какой-то дурацкий. Могли же лучше снять. Не думаю, что через восемьдесят лет им кто-нибудь вдохновится, как будто ничего своего нет. Фальшивка, однако.

— Что за девицы шибко умные у нас завелись, — пробормотал «Хамский».

В голове Юрия возникло помутнение. Лучше выйти на свежий воздух. Едва замученный доктор вышел на крыльцо, странная сестра крикнула из окна:

— Крупскую в творчество приплетаешь? Твои мысли никому не нужны, только твоим крысам.

С обеих сторон крыльца из подъездов никто не выходил. Прошла минута. Слегка отдохнувший Юрий глянул прямо и обнаружил неожиданное соседство.

На скамейке сидел мужичок, которого Юрий встречал неподалёку от гетто (знакомое лицо, ведь это он разговаривал с будущим гостем). Судя по костюму и котелку, перед ним был один из уроженцев Царской Земли, которые понаехали в основном не в Москву. Юрий мысленно поставил себя на место жителя Златоглавой, взглянувшего невинными глазами на Останкино и Москву-Сити.