Для тренировок мы использовали не заточенные копья. Я нашёл еще несколько деревцев того железного дерева, из которого сделал свое первое копье. Оно периодически требовало правки остроты: с помощью мачете снова стесывал часть острия, потом обжигом, добивался увеличения твердости.
Пока мы тренировались, прерываясь лишь на охоту, Нел лепила горшки и миски: глина нашлась во время одной из охотничьих вылазок, когда каменная гряда справа недалеко от обрыва обвалилась, открыв небольшой пласт глины. После первичного замешивания, она была признана Нел как годная. Горшки и миски мы сушили неделю на солнце, потом мне пришла мысль попробовать обжечь их, сделав тем самым прочнее.
Для этой цели я даже сложил очаг из камней, используя глину как раствор: получилось некрасиво, но все же удалось соорудить полузакрытую печь, внутри которой должны обжигаться наши изделия. Пожалуй это была самая трудная задача, мне не удавалось непрерывно поддерживать нужную температуру и пламя по всей печи: горшки лопались, один край обгорал, превращаясь в черный черепок, второй оставался сырым и пластичным, пропускал воду после пары дней. Тем не менее путем долгих испытаний удалось слепить три горшка, которые выдержали обжиг и получились равномерно красными. Также совместно с Нел мы слепили и обожгли четыре более широкие миски. Они стояли наполненные водой вторые сутки, пока утечки воды не наблюдалось.
Сделать ручки для посуды мы не смогли, они просто отваливались, первое время пришлось обойтись без них. Но потом в голову пришла идея: аккуратно просверлив по паре дырок с каждой стороны, сделал веревочные петли, теперь горшки и миски стало легче переносить, даже нагруженными. Горшки были емкостью на примерно три литра воды, миски чуть больше. В горшках я собирался везти соль, неизвестно найдется она или нет на новом месте. Кроме этого у меня было уже десять гермомешков, в котором ранее хранилась пища, доставляемая с Земли на МКС. Как я не растягивал, но вчера мы съели последнюю порцию борща и щей, теперь мы могли есть только то, что добудем сами. Сушеное мясо мы ели когда не удавалась охота или были увлечены работами. За прошедшее время мы ошкурили все бревна, приготовленные для плота, чтобы процесс сушки шел быстрее. Бревна стали немного легче, но все еще были тяжелыми. Шкур у нас было немало, одеждой из шкур все были обеспечены.
Снова и снова думая о предстоящем переселении я пришел к выводу, что надо использовать все четырнадцать бревен, потому что предстояло взять много вещей на борт. Я не хотел оставлять китовую кожу, которая показала себя прекрасно: ни одна капля дождя не проникала в палатку и хижину, летом солнечные лучи не проникали сквозь нее и внутри было прохладно.
