, I, 1-5).
Небо наблюдало за гармонией и балансом, существовавшими в обществе, но человек из-за своего невежества или плохого поведения мог послужить причиной серьезных нарушений баланса. Нарушить гармонию мог любой, но только ученый и мудрый мог восстановить ее. Ключ к гармонии — мудрость — лежал в конфуцианских классиках и в традиции, как и в корпусе исторических и других сочинений, содержащих прошлый опыт Китая[105].
В этих произведениях уделялось не столь уж большое внимание этической теории, абстрактным рассуждениям о добре. Вместо этого выдвигались конкретные фигуры прошлого, выступавшие (в конкретных обстоятельствах, в связи со стоявшими перед ними дилеммами нравственного порядка) в качестве образцов для подражания. Поэтому биографии, жизнеописания имели дидактическую цель (образцы для подражания или, реже, иллюстрации того, чего надо избегать). Как справедливо указывает Дени Твитчет[106], китайская биография — лечжуань — прослеживает не жизнь человека, а исполнение им некоей роли, функции. Для конфуцианского писателя — историка или биографа — главное то, как объект биографии выполнял две функции: члена семьи и чиновника. Эти две сферы человеческой активности рассматривались как тесно между собой связанные. Увлечение функцией и карьерой человека не означало отказа от интереса к другим аспектам его жизни, но этими аспектами жизнеописания не занимались. Короткие заметки и анекдоты о личностях можно было найти в дневниках, записных книжках, случайных заметках (бицзи) и т. д. Те же аспекты жизни человека — выполнение им роли чиновника или члена семьи — интересовали и Цзи Юня, который как истинный конфуцианец считал, что природа человека может быть усовершенствована путем воспитания и образования, путем благотворного влияния хороших примеров на людей. Вот почему он так пристально следит за деталями человеческого поведения, показывая своих персонажей и в семье, и в обществе, и в государственном аппарате, приводя примеры хороших и дурных невесток, злых и добрых свекровей, верных и неверных жен, добросовестных и недобросовестных чиновников, подлинных ученых и шарлатанов.
Факт, событие, случай (вымышленный или реальный) интересуют Цзи Юня в той мере, в какой они иллюстрируют поучительную мысль, могут служить материалом для морализующего вывода, для назидания. Поэтому он и выбирает жанр короткого рассказа, не требующего показа переживаний героев, их внутреннего мира. Он генерализует характер своих героев по одной какой-либо страсти, одному качеству (скупость, лицемерие, почтительность к старшим, честность и т. п.). Его персонажи обладают заранее заданным характером, чаще всего фигурируют в отдельном эпизоде, не связанном с их предшествующей жизнью и уж во всяком случае ею не обусловленном.
