— Сейчас наши, должно быть, на вечерне, — сказал Фирмен.
— Да. Нас уже, конечно, разыскивают. Пе, наверное, получит здоровую лупку.
— Ему это не повредит. Он доносчик. Пусть знает, к чему это приводит.
Танги проголодался. Он посматривал по сторонам. В полях еще работало много крестьян в широкополых соломенных шляпах и черных штанах из рубчатого бархата; они нагружали тележки фруктами.
— Как бы нам раздобыть чего-нибудь поесть? — спросил Танги.
— Я и сам об этом думал. Придется подойти к какому-нибудь крестьянину и попросить у него фруктов.
— Я не решусь. Мне стыдно.
— Стыдно? А подохнуть с голоду тебе не стыдно? Ладно, посиди здесь на обочине и подожди меня. Если увидишь патруль, беги в поле и прячься.
Танги послушался. Он уселся на краю дороги, в тени платана. Мимо беззвучно проезжали машины с зажженными фарами. Воздух был нежен, как шелковая ткань. В нем плавали тяжелые ароматы земли. Вдали звучали голоса и улетали в небо… Все было проникнуто величавым покоем. Танги твердил про себя: «Я свободен… свободен… свободен!» И слезы счастья застилали ему глаза. Он с волнением смотрел, как вместе с темнотой мир нисходит на землю… Ему хотелось молиться, но кому? Не бог освободил его, а Фирмен. Но Фирмен совсем не похож на бога!
Танги ждал очень долго. Он даже начал подумывать, не бросил ли его Фирмен. Но тотчас сказал себе, что Фирмен мужчина, а мужчина — хозяин своему слову. Его друг сказал, что вернется, значит, надо ждать. Прошло еще несколько минут, и появился Фирмен. Рубаха его вздулась пузырем, на губах играла улыбка.
— Как дела? — спросил Танги.
— Я помог ему нагрузить тележку. Он дал мне хлеба, яблок, коробку сардин, пол-литра красного вина и двадцать пять пезет.
— Почему так много?
— Я сказал, что меня ждет больной братишка.
— И он поверил?
— А почему бы и нет? К тому же это почти правда. Ты совсем болен… от голода!
Они расхохотались. Затем двинулись дальше. Они прошли всего пять километров, но можно было подумать, что отдалились от города на пятьдесят или шестьдесят, так было тихо кругом. Они съели яблоки на ходу. Они пели, прыгали, чуть ли не плясали, такая их охватила пьянящая радость…
— Если бы Пе увидел эти яблочные огрызки, он так и бросился бы на них! — сказал Фирмен смеясь.
— Бедняга! — воскликнул Танги. — Как ты думаешь, Красный брат здорово отлупил его?
— Еще бы! Он всыпал ему все удары, которые хотел бы влепить нам.
— Почему ты говоришь об этом с такой радостью, Фирмен? Ведь Пе больной мальчик…
