– А ты, – шепчу я, проводя носом по его ключицам, не уверенная, что хочу болтать, – как ты поживаешь?
Лиам весело фыркает с закрытыми глазами:
– Разве не очевидно, что я в лучшем случае умер бы от тоски?
Качаю головой:
– Хватит меня дурачить.
– Все хорошо, – упорствует он, и любой другой поверил бы ему. – А теперь ты снова делаешь это, и все просто отлично.
– Делаю что? – переспрашиваю я, касаясь пальцами его живота.
– Я не это имел в виду, но… Майлин, – Лиам поджимает губы, и мне безумно хочется последовать его примеру.
– Ну уж нет! – требовательно шепчу я, когда он хочет меня поцеловать, и ласково прикусываю его нижнюю губу.
Дыхание Лиама сбивается.
– Я имел в виду и не это тоже. Осталась одна попытка.
– Ах! – нарочито невинно восклицаю я, опуская руку все ниже. – Но ведь это правильно, разве нет?
Вдруг Лиам оказывается надо мной: повсюду поцелуи, прикосновения, скользящая по коже ткань.
– Это что? – интересуется он таким голосом, что я не выдерживаю и тихо смеюсь. – Так принято… одеваться у тебя дома?
Вместо ответа я утвердительно вздыхаю, потому что Лиам прослеживает узор пальцем.
– Поразительно красивая вещь для столь варварского мира, – шепчет он, очерчивая край бюстгальтера.
Если у меня и было терпение, то его ласково смахнули руки и губы Лиама. Я хочу его так сильно, что больше не могу говорить, могу только шептать его имя. Обхватив талию Лиама ногами, я сгребаю его волосы в горсть.
– И все равно это не то, что я имел в виду, Майлин.
– Какая жалость, – отвечаю я. Голос у меня срывается. – Лучше я попытаюсь еще раз, но позже. А сейчас…
Сейчас мне больше не хочется болтать.
Глаза у Лиама подернуты поволокой, но ему хватает дерзости усмехнуться. Стащив последнюю одежду, он снова прижимается ко мне.
– Что теперь?
Одного легкого движения бедрами хватает, чтобы я застонала.
– Садист, – задыхаясь, укоряю я. Рассмеялась бы, но не могу. – Не ты ли. Постоянно талдычил. Что в Лиаскай. Никогда. Нельзя. Медлить?
А вот Лиам может смеяться. Его тихий, глубокий, хриплый смех сводит меня с ума. Вот бы он смеялся вечно.
– Я и не медлю. Просто жду подходящего…
И в этот миг он вошел, а из моей груди вырвался звук, которого я прежде никогда не издавала. Все, что я чувствую, – это болезненная пульсация внизу живота. Но спустя несколько нежных движений она лопается и тело охватывает тяжесть и легкость, тьма и свет. Мне кажется, будто я в себе, но в то же время нет. И рядом с моим самосознанием близко, почти вплотную, приютилось чувство: спустя долгое время я наконец-то оказалась дома. И это чувство не только мое.
