Златовласка поправила белую шапочку и хотела присоединиться к подруге, но Дэвид взмолился:
— Пожалуйста, подождите.
Она покосилась на него с любопытством, и в ее глазах отразилось синее сентябрьское небо.
— Пожалуйста? С чего бы вдруг?
— С того, что я вряд ли отважусь на второй заплыв и навсегда лишусь великолепного зрелища в вашем лице. А еще я жаден до времени и, если вдруг выпадает драгоценный момент, из кожи вон лезу, чтобы пополнить им свою сокровищницу.
— А вы чудной. С ветряными мельницами не сражаетесь на досуге?
— Случается, — улыбнулся он и тут же добавил: — Кстати, ваше имя я знаю. По крайней мере, первую его часть. Позвольте представиться — Дэвид. Дэвид Стюарт.
Хелен сняла белую шапочку, и золотистые волосы заструились по плечам, обрамляя незаурядное личико — одновременно овальное и в форме сердечка. Линия бровей смотрелась логическим и естественным продолжением изящной линии носа.
— Кстати, моя фамилия Остин. — Очевидно, она приняла решение. — Хорошо, уделю вам минутку. Максимум три — ценой похода в душ. Но не больше.
Хелен опустилась на плот, подставив тело солнечным лучам. Дэвид торопливо сел рядом. На синей глади озера плясали белые барашки волн, по небу степенно плыли перистые облака.
— Странно, почему я не видела вас раньше. Мы с моей сестрой Барбарой отдыхаем здесь почти месяц. Или вы ракотшельник?
— Нет, просто приехал сегодня утром. Совсем недавно на меня свалилось солидное наследство, в частности — пляжный домик. Хотел насладиться им прежде, чем настанет мертвый сезон.
— Поздно спохватились. Похороны уже завтра.
— Не мой случай. Я давно вычеркнул из календаря День Труда. Знаете, у меня слабость к сентябрьским пляжам, но возможность реализовать эту слабость появилась только сейчас. Наверное, задержусь здесь до октября, буду коротать дни в компании серебристых чаек и прошлых воспоминаний.
Хелен любовалась мерцающей поверхностью вод.
— Обязательно вспомню о вас, когда вернусь на каторгу к диктофону и печатной машинке.
В очертаниях ее шеи и подбородка проступало что-то детское, как у маленькой девочки.
— Вам хотя бы есть девятнадцать? — полюбопытствовал Дэвид.
— Мне двадцать один, курсы секретарей давно позади. Вообще-то я хотела профессионально заниматься спортом и переплыть Ла-Манш, но моя мудрая не по годам сестра Барбара посоветовала поискать работу посолиднее.
— Вы с ней совершенно разные, — заметил Дэвид и тут же сменил тему: — Расскажите о своем увлечении плаванием.
