14.Глава о несносных созданиях, которые сами захотели превратиться в несносных созданий.
Но всё не так с теми, кому было уготовано от Небесного Создателя множество сияющих даров, и кто при этом сам захотел превратиться в существо, которое зарыло свой талант, и только то и делает, что непрерывно квакает, шипит, жалит и пьёт чужую кровь.
Их-то и призвал Клещ-Врун из тёмных уголков Светлолесья. Таких же обманщиков, как он сам, которые по своему хотению превратились в жаб, тараканов, крыс и прочих разносчиков заразы. Поющие птицы становились трутнями, а четвероногие хищники начинали пресмыкаться. Ах, среди них были бывшие еноты и хорьки, ястребы и журавли, породистые псы и благородные олени. И все они стали квакающей и шипящей массой, согласившейся подобострастно служить Клещу-Вруну.
У тебя наверняка есть друзья? К достойным всегда тянутся достойные и обычно в такой верной компании есть ребята, которые чуть смелее и шустрее остальных. Когда есть лидер - это круто, но если тот возомнит себя звездой, и захочет повелевать товарищами, дружбе быстренько приходит конец.
Нет, ну если друзья берутся за какое-нибудь хлопотное дельце, они и сами порой назначают среди своих командира. Но выбирают они не всесильного хана до конца земных дней, а только исполнителя какой-нибудь важной роли, и то ненадолго. Например, капитана на спортивной площадке. Слушаться капитана нужно, и это вовсе не стыдно, однако друзья ведут себя так только из чувства локтя, а не по принуждению. Потому что среди настоящих друзей не бывает хозяев.
А у врунов всё не так. Врунам неизвестна дружба - ну какая может быть дружба там, где каждый думает только о себе? Построй для них самый просторный замок с тоннами конфет и тысячами игрушек, а всё равно они превратят его в Замок Лгунов, где будут подсовывать один одному мороженое из мыла, но хихикать при этом и говорить «чесслово!». И чесслово, всё их общество - или вонючая трясина с полчищами комаров и слепней, либо затхлый подвал с легионами крыс и тараканов. Там они если чем и заняты, так только тем, что важно выпучивают глаза и животики, квакают и жужжат пуще остальных, суетятся в заплесневелых углах, - доедая объедки главных обманщиков, - и, конечно же, спят особенно крепко, когда у соседа начинаются неприятности.
Ну а самые гадкие из них, кровь которых из тёплой превратилась в холодную, сползаются в жуткий змеюшник, где намертво переплетаются в мерзком клубке жестоких рептилий. В их пустых взглядах если что и можно разглядеть, так только злобу и страх. Злобу ко всему живому. И страх перед всем живым. И страх этот не столько перед лесными жителями, сколько перед копошащимся и шипящим гадюшником, в который они сами заползли, и где в любую секунду на них готовы по приказу наброситься, покусать и проглотить. О, они знают, что такое легко может случиться: ведь у тех, кто выбрал пресмыкаться, не только покрывается кожа пятнами позора, но и длиннее прорастают ядовитые клыки, не знающие пощады. И не замечая жестокости в себе, они остро чувствуют её в других гадёнышах.
