— Папа, прости меня… — он всхлипнул и обнял отца за шею. — Да, я… договорились…
— Я буду рад, если ты хоть что-то вынесешь из этого урока, — вздохнул Артур. И добавил, хотя внутри все скрутилось в тугой и болезненный узел: — И будешь достойно себя вести во время наказания.
Несчастливый день, неправильный. Сегодня Артур хотел отвести Василису и детей в лес, к дальнему озеру. Там расцвели кувшинки. А еще там жили утки, которых можно было кормить хлебом. Все пошло кувырком. Вместо этого Василиса лежит в спальне с растяжением, Том приходит в себя после порки, Тео дуется из-за брата, а он сам пьет вино на открытой террасе второго этажа и никого не хочет видеть. Ах, да, еще они остались без кухарки, но это уже сущие мелочи. Катенька обещала помочь, пригласить из деревни порядочную и работящую женщину.
Врач сказал, что растяжение пройдет быстро. Хоть это радует. Василисе и так несладко.
В дверь постучали. Артур сделал вид, что не слышит, и плеснул в бокал еще вина. За дверью Василиса, и разговор с ней его добьет. Не в состоянии он сейчас слушать, какой он негодяй. Демоны! А кто ей разрешал вставать?
Она снова постучала. Потом дверь скрипнула, открываясь. Артур поджал губы, усмиряя приступ гнева. Он имеет право на уединение в собственном доме!
Прихрамывая, Василиса подошла к нему и встала за спинкой кресла. Артур сидел, развернувшись к перилам, и упрямо смотрел в сад.
— Артур, я…
— Даже не начинай, — перебил он ее. — Зачем ты встала?
— Мне лучше. Артур…
— Я же просил!
— Ладно… Извини… те… — пробормотала Василиса и пошла прочь.
— Можешь навестить Тома, если хочешь, — бросил он через плечо. — Тебе же хочется его утешить.
Она остановилась, Артур услышал легкий вздох.
— Нет, я… Я хотела утешить тебя… вас. Простите…
Снова скрипнула дверь. Василиса едва слышно охнула, схватившись за дверной косяк. И зачем она встала!
Артур подхватил ее на руки быстрее, чем она успела сделать еще один шаг.
— Врач велел беречь ногу.
— Простите, — повторила она и прикусила губу.
Он отнес ее в спальню и бережно усадил на кровать.
— Позже поменяю повязку.
— Хорошо, — она кивнула, не поднимая взгляда.
Надо было уходить, пока она снова не начала плакать. Вместо этого он сел рядом и спросил:
— Я похож на человека, который нуждается в утешении?
— Любой нуждается. Особенно после такого тяжелого дня. Вам… пришлось нелегко…
Она тщательно расправляла складочки на платье, словно не знала, куда деть руки.
— Я высек Тома, — безжалостно напомнил он. — Разве я не чудовище?
