Ощущались смятение и тоска, но Василиса не плакала, и это его успокоило. Он будет хорошим мужем — ненавязчивым, нетребовательным, заботливым. Бедная девочка тоже успела настрадаться. Она даже отдыхать не умеет — несколько лет в заботах о больном отце, о младшей сестре, о доме. Он и раньше знал, но не хотел понимать, раздражался от того, что его собственный уклад жизни был нарушен. Ополчился на девчонку, глупец. Василиса — сущий ребенок. Иногда, когда он наблюдал за тем, как она играет с Томом и Теоной, ему казалось, что у него не двое детей, а трое.
Пусть так и будет.
В назначенный час невеста появилась в гостиной, которую слуги украсили цветами по случаю церемонии регистрации. Артур, ожидающий ее у стола, с удовольствием отметил, что Василиса прекрасно выглядит. У нее оказался хороший вкус — она выбрала скромное, но изящное платье из шелка. Оно струилось при движении и выгодно подчеркивало хрупкую фигурку. И волосы уложены просто, но красиво. Катенька вплела в прическу цветы, срезанные в саду. Украшения небогатые, однако ей шли маленькие гранатовые сережки и браслет. Жаль, в глазах испуг, как будто она готовится к чему-то плохому.
Артур поднялся навстречу, тепло улыбнулся. Губы Василисы дрогнули в ответной улыбке, но тут раздался звонкий мальчишеский голос:
— Это мамино платье!
Артур мгновенно развернулся к сыну. Том раскраснелся и сжимал кулаки, с ненавистью уставившись на Василису. Та побледнела, но в замешательстве не могла ничего ему ответить. Ей и не нужно было.
— Томас! — рявкнул Артур.
Никакой реакции. Он даже не посмотрел на него. Демоны, только не сейчас!
— Ты предательница! — выкрикнул Том. — Ты не мама!
Теона подбежала к брату, обхватила его за талию:
— Пожалуйста, не надо…
— Я не мама, Том, — выдохнула Василиса, покачнувшись. — Извини, милый. Я не хотела…
— Прошу прощения, — процедил Артур, обращаясь к регистратору, и шагнул к Тому.
Проще всего схватить его в охапку, унести из комнаты и привести в чувство без посторонних глаз. Но так нельзя. Он не сможет всегда решать проблему таким грубым методом. Том должен учиться самоконтролю. Жаль Василису, но ей он объяснит позже.
— Томас, посмотри на меня. Томас! — он присел перед сыном на корточки и взял его за плечи.
Том вздрогнул, его стеклянный взгляд стал осмысленным, глаза наполнились слезами.
— Папа, это любимое мамино платье, — пожаловался он, ища у отца поддержки. — Зачем она его…
— Я разрешил, — спокойно ответил Артур. — Томас, ты должен извиниться.
