Катя, увидев Терлецкую у меня на руках, сжала кулаки. Однако ничего не ответила.
— Давно очухались? — спросил я, выгружая Светку у крыльца.
— Минут пятнадцать, — прикинул Рамиль. — Точнее Катя первая в себя пришла, потом нас каким-то зельем напоила. Чуть получше стало. Рассказывай, че произошло?
— Ага, только давай в дом зайдем, на всякий случай.
С засовом на двери я почувствовал себя как-то поспокойнее. Будто мы отгородились от этой «заснувшей» деревни. Группа слушала внимательно, постепенно приходя в себя. Понятно, что я рассказал не все. К примеру, решил не сообщать о «шутке» Куракина, финал которой испортила пришедшая в сознание Света.
— И че теперь? — побарабанил пальцами по столу Рамиль.
— Завтра с проверкой должен явиться наш «оборонец», — ответил я. — Уйдем раньше, провалим вызов.
— И что, нам оставаться тут? — с явным неодобрением спросила Терлецкая.
— Здесь безопасно. Мы в сознании, Юдо мертв. Выясним, может, кто остался в живых в деревне, и запремся до утра.
— Может? — мой ответ явно не успокоил высокородную.
— Ты думаешь, что создание подобной силы нашло общий язык с местными? — покачал я головой. — Рамик, ты как? Прогуляться со мной сможешь?
— Смогу, — кряхтя, поднялся на ноги друг.
— Лучше я, — вызвался Куракин, — я сильнее и сил не растратил.
— Именно поэтому останешься защищать группу.
— Боишься брать меня собой? — усмехнулся Сашка.
— От тебя невесты убегают, а ты что-то еще от меня хочешь.
Куракин побагровел, но обиду проглотил. Да, знаю, мелочно и не совсем соответствует истине. Все-таки это он отказался от свадьбы с Терлецкой. Но старая мудрость работала: сделал гадость — сердцу радость. На душе действительно как-то сразу потеплело. Что до его обид… Так мы же оба опытным путем выяснили, что даже плохого мира у нас не получится.
— У вас там что-то произошло? — спросил Рамик, как только мы вышли наружу.
— Твоя проницательность не знает границ, — хмыкнул я. — Он вроде как меня убить хотел. Но это не точно.
— Куракин, ты, попытка убийства, — загибал пальцы Рамиль. — Откуда здесь взяться сомнениям? Ты рассказывать-то будешь?
— Буду. На ходу. Пошли вон к тому дому.
Вердикт Рамиля оказался прост — Куракин гад, верить ему нельзя, оставаться наедине тем более. У моего друга всегда все было просто, только черное и белое, без всяких полутонов. И именно сейчас я был склонен с ним согласиться.
— Судя по всему, дом жилой, — заметил Рамиль, едва мы оказались за калиткой. — Только…
