– Дай мне воды, – попросил Род. Он подозревал, что она болтает, чтобы отвлечь его внимание от плеча и руки. Когда Лавиния опрыскала его руку криптодермом, та полыхнула огнем, утихшим до простой ноющей боли. Плечо, которое обрабатывала Лавиния, время от времени взрывалось болью. Лавиния воткнула в него диагностическую иглу и теперь разглядывала крошечную яркую картинку на ее конце. Род знал, что игла обладает антисептическим и обезболивающим действием, а также является ультраминиатюрной рентгеновской установкой, но не думал, что кто-то захочет самостоятельно воспользоваться ею в полевых условиях.
На этот вопрос Лавиния тоже ответила прежде, чем Род успел его задать. Она была очень проницательной девушкой.
– Мы не знаем, что дальше предпримет почсек. Он мог втянуть в свои козни не только животных, но и людей. Я не осмелюсь обратиться за помощью, пока ты не окажешься в кругу друзей. Особенно с учетом того, что ты скупил половину миров.
– Откуда ты знаешь, что это он? – выдавил из себя Род. Ему не хватало дыхания.
– Я видела его лицо – услыжала его, когда заглянула в птичий мозг. Я увидела Хьютона Сайма, который общался с птицей каким-то странным способом, и увидела твое мертвое тело птичьими глазами, и почувствовала мощную волну любви и одобрения, счастья и вознаграждения, которые ждали птицу, когда дело будет сделано. Я думаю, этот человек злой, очень злой!
– Ты лично его знаешь?
– А кто из местных девушек его не знает? Он мерзкий человек. Его детство было отравлено, когда он понял, что у него будет короткая жизнь. Он так и не оправился. Некоторые жалеют его и не возражают против того, чтобы он был почсеком. Будь на то моя воля, я бы давным-давно отправила его в Комнату смеха! – Лицо Лавинии застыло маской ханжеской ненависти, столь нехарактерной для нее, обычно сияющей и веселой, что Род задумался над тем, какая глубокая горечь могла ее терзать.
– За что ты его ненавидишь?
– За то, что он сделал.
– А что он сделал?
– Он посмотрел на меня, – сказала она. – Посмотрел так, как не понравится ни одной девушке. Затем он заполз ко мне в сознание, пытаясь продемонстрировать все те глупые, бессмысленные, грязные вещи, которые хотел проделать.
– Но ведь он ничего не сделал? – уточнил Род.
– Нет, сделал, – огрызнулась она. – Просто не руками. Иначе я бы могла на него донести. И донесла бы. Причина в том, что он сделал своим разумом, в вещах, которые говрил мне.
– На это ты тоже можешь донести, – сказал Род. Он очень устал от разговоров, но испытал непонятное воодушевление, обнаружив, что у почсека есть еще враги.
