— А это, если не ошибаюсь, чертежи Ползунова?
— Да, государь. В Берг-коллегии с шестьдесят пятого года лежат без внимания. А ведь удивительная машина получилась.
Я кивнул и вгляделся в рисунок. Понять что-то с ходу в мешанине линий было сложно. То есть узнавались, конечно, цилиндры и поршень, но кинематика не читалась. Впрочем, мне нужен был только факт приоритета. По этим чертежам строить машину я не собирался. Эти чертежи не больше, чем алиби для Кулибина. Впрочем, как и станок Нартова.
— Да, Иван Петрович. Это удивительная машина. В Англии некто Джеймс Уатт на подобную машину привилегию получил и уже начал ее производить. Машина эта сделает заводы свободными от необходимости строиться возле рек и запружать их и даст в руки мастеров огромную силу. Поставленная на суда, машина эта будет двигать их с недостижимой ранее скоростью в любую погоду. Даже по земле эта машина может везти грузы! — Я уловил недоверчивое изумление во взгляде Кулибина. — Но об этом мы попозже поговорим, а пока давайте обсудим ее части и способы работы.
Паровые машины я тоже знал хорошо. Несмотря на победное шествие электродвигателей и двигателей внутреннего сгорания, паровики ещё долго несли свою службу на предприятиях, транспорте и в колхозах. Так что рассказывал я Кулибину не про страшненький вариант Уатта с его знаменитым «параллелограммом», а про конструкции рациональные, прошедшие более чем сто лет эволюции.
Каюсь. Не удержался и сразу нарисовал, как должен выглядеть буксирный пароход для Волги и как должен выглядеть простенький паровоз для железной дороги. Такие блестящие перспективы этого механизма просто перевозбудили моего собеседника. Он временами даже о моем «царском величии» забывал, ругаясь от восхищения.
Но все эти разговоры были о перспективных вещах, реализацию которых не стоило ждать быстро. Насущная военная необходимость требовала совершенно других механизмов. И я заказал срочное изготовление оптического телеграфа. Причем не всемирно-известной модели братьев Шапп времен Наполеона, а более поздней, шведской версии. Которая была несравненно более надежной и эффективной.
Обсудили мы и денежные вопросы, причем Кулибин оказался на редкость нежадным человеком.
— Государь, ты говорил, что на все это хочешь привелеи на меня оформлять. И я так понимаю, что деньжищи за это идти мне будут огромные. Я крест целовал, что тайну твою сохраню, и на том стоять буду. Но как-то мне совестно деньги зарабатывать твоим-то умом.
