— Я думаю, что патриархом станет тот иерарх русской православной церкви, что сможет найти средство для преодоления раскола. Я даже готов такому иерарху помочь по мере сил.
Платон внимательно посмотрел на меня и медленно кивнул.
— Это будет очень непросто.
— Согласен. Но если двигаться навстречу друг другу, то объятия неизбежны, — улыбнулся я и отсалютовал бокалом с квасом. — А вот мне, например, скоро понадобится помощь Духовной Консистории в бракоразводном процессе с Екатериной. Для этого у меня два основания. Покушение на убийство и прелюбодеяние.
— Доказательства имеются?
— Разумеется.
— Тогда никаких проблем не будет.
Платон улыбнулся и повторил мой салютующий жест своим бокалом.
С архиепископом Платоном мы засиделись далеко за полночь. После того как мы обозначили свои позиции и заключили негласный союз, разговор пошел более откровенный. Архиепископ отодвинул квас, достал великолепный кагор, и беседа стала совершенно непринужденной.
Я узнал очень много важного о действующих иерархах РПЦ и о перспективах каждого из них на избрание патриархом. Говорили и о расколе. Я согласился, что одним указом его не преодолеть и начинать надо с переговоров между РПЦ и вождями раскола. Таковые переговоры я брался организовать.
Обсудили и функции будущего Священного Синода. Я мыслил его как совет по религии при императоре, в который входили бы высшие иерархи всех конфессий империи. Даже евреи. Бессменным председателем совета должен быть православный Патриарх. Главная задача совета — вовремя замечать межнациональные проблемы в империи и чутко реагировать на них, сохраняя мир и покой внутри державы.
Платон несколько раз поднимал вопрос финансирования. Его понять можно. Секуляризация земель, проведенная Екатериной, лишила церковь традиционного источника доходов, и теперь она полностью зависела от воли светских властей. Я не собирался сажать церковь на голодный паек и кусок хлеба гарантировал, но вот масло или икру на этот хлеб церковь вполне может заработать сама.
Например, я предложил даровать приходским священникам право регистрировать акты купли-продажи недвижимости на территории своих приходов и подтверждать прочие сделки. Платону идея понравилась. Рынок нотариальных услуг — это большие деньги, а с развитием капиталистических отношений он станет ещё больше.
Поговорили мы и об архитектуре. Платон принялся убеждать меня, что православной церкви позарез нужен свой главный мега-храм. И чтобы он был выше собора Святого Петра в Риме, ибо негоже уступать католикам.
