Сердце заныло вновь.
Он все еще рассматривал ее накрашенное лицо, когда внезапно появилась темная линия с красной и зеленой иконкой в виде телефонной трубки.
Номер был немецкий, но незнакомый и сердце отчего-то предательски дрогнуло. И он поверил: звонит она.
– Да?! – спросил он хрипло. – Да?.. Алло? Верена?
– Фредерик? – голос был мужской. Спокойный и твердый. – Это Себастьян.
Фредерик качнулся вдруг, с трудом подавив вопрос. Пропавшая дочь, неожиданный звонок Себастьяна.
– Верена тебе звонила? – слегка оживился граф.
– Нет… Что случилось? С ней что-то произошло?
– И да, и нет. У тебя есть время? История очень долгая.
– Она жива? – спросил Фредерик глухим голосом. – Она две недели не была в Интернете.
– Жива, конечно, – странным тоном ответил друг. – Просто она на психе разбила свой телефон, а твой очаровательный брат не стал покупать ей новый… Могу я позвонить тебе с видео? Мне нужно видеть твое лицо.
– Я наберу тебя, как только зайду в свой дом, – бросил епископ. – Минут через десять.
Старые обиды всплыли, как извещение о звонке.
Лицо и голос Себастьяна, когда тот сказал, что исключений он для него не сделает. Просто не может. Что скажут о них в семье?! И Фредерик рассмеялся: ну, надо же. Семья? И это ему говорит Себастьян?
С тех пор они не общались. Фредерик понимал: Себастьян не позвонил бы, если бы речь шла о пустяках.
Так и вышло. Ви разбила не только свой телефон. Она свою жизнь разбила.
Посидев еще несколько минут и переварив новости, Фредерик поднял телефонную трубку, набрал по памяти старый знакомый номер и, глубоко дыша, стал слушать гудки.
– Резиденция Маркуса фон Штрассенберга, – ответил голос с мягким румынским акцентом.
И он едва не расплакался: Мария.
– Можно Маркуса? – спросил он, не в силах сейчас объясняться еще и с ней.
Господи, сколько лет она у них служит?.. Единственная, кто от них не сбежал, когда они на мели сидели. Их с Маркусом нянька. Почти что вторая мать. На том конце трубки всхлипнули. Глубоко вздохнули:
– Фредди? Мальчик мой, это и правда ты?..
Маркус освободился даже быстрей, чем Фредерик сумел успокоить Марию.
Есть люди, которые не меняются, и его брат был именно из таких. Его отсутствия он будто и не заметил.
– Поговорить с Вереной? Фред, ты же знаешь наш договор. Джессика будет в ярости.
– Джессика будет в гипсе недели три, – оборвал он. – И еще год наслаждаться свободой слова под наблюдением психиатров! Позови Ви. Я хочу с ней поговорить.
Маркус пытался юлить, ускользать, взывать к его чувству долга, и Фред пожалел, что не может видеть его лицо. Ему хотелось бы сейчас в него врезать.
