а раньше казалось — они распустились навек
столетья назад, когда моя жизнь только снилась
великим и мудрым богам.
Со смертью борясь,
мы тихо тебя окликаем, мы ищем тебя,
владычицу душ отлетевших —
они, улетая навеки,
тебе завещали сияние чистого камня
и жажду бессмертья, укрытую в красоте.
Но ты — госпожа
не только умерших желаний;
ты любяще-нежно вливала желание жить,
полна состраданья пред нашим упадком внезапным.
А знаешь ли ты, что мы тоже достойны тебя?
Сквозь слезы взгляни:
ты видишь — предателей сколько,
подонков трусливых
постыдно бегут от тебя,
забыв твое имя, забыв свое лоно родное,
но дети твои терпеливо у ног твоих ждут,
чтоб только взглянуть —
и упиться наградою взгляда
за муки зловещих часов.
Не зная войны,
и жизнь оценить невозможно.
Война все парит
на темных разверстых крылах,
свистит леденяще,
и на сгоревшие травы
все падают гулко тела,
только я продолжаю бороться
вместе с теми, кто рядом, против тех, кто не рядом
со мной.
Все рвется во мне,
когда, с изболевшей душою, одну,
я встречаю тебя у развалин, что были когда-то
дарами любимых детей,
потому что я слишком люблю твое прошлое,
над преходящим забвеньем сияющее во мгле.
Твое прошлое — ты же сама,
и ты же — наша звезда,
что еще не взошла над полями,
но одна лишь останется жить,
и пред личиною смерти
одна заставит нас слепо
верить в будущее и ждать.
На мертвых — у нас и у них,
у нас и у них — на живущих,
печатью незримой на всех лежит твоя боль и
страданье;
их битвы, жестокость, и злость,
и жизни — ничто пред тобою:
ты вечна и всех создала
затем, чтобы миром и славой
свой род на земле осенить.
