Путь обозу преградила вереница скотоводов, возвращавшихся с ярмарки. Толстые розовощекие погонщики с длинными густыми усами гнали скот по узким улочкам, вынуждая прохожих прятаться в воротах домов. Колен разразился бранью. Три его повозки застряли на перекрестке. Но он предпочел подождать здесь, а не двигаться по широкой улице мимо папского дворца. Это величественное здание приводило его в ужас.
Члены братства, сопровождавшие Колена, находили страх кокийяра весьма забавным. В Авиньоне даже евреям нечего было опасаться грозного духовенства. Кардиналы и архиепископы приезжали сюда развлекаться, объедаться и вести переговоры. Здесь не сидели в засаде доносчики инквизиции и жандармские патрули. Мелкие торговцы и странствующие артисты совершенно свободно перемещались по всему графству, вплоть до границ Прованса. Молодые палестинцы скорее опасались того момента, когда им придется покинуть эти благословенные края и направиться в Париж, в котором Колену так не терпелось оказаться. Тогда настанет их черед бояться. Но страшили их не жандармы, а шайки разбойников, которые скитались по лесам, а еще отряды наемников, которые грабили фермы и деревни, собирая дань в пользу мелкопоместных дворян. От границ графства до Иль-де-Франс простирались варварские края, дикие, как просторы Руси или Африки.
*
Колен, сделавший все возможное, чтобы остаться незамеченным, едва не упал в обморок от радости, когда обоз наконец добрался до еврейского квартала. Во дворе большой синагоги община устроила пир по случаю благополучного прибытия своих собратьев. Дети радовались и танцевали, женщины суетились вокруг огромных котлов. Мужчины надели нарядные одежды. Этот веселый праздник под открытым небом, шумный и сумбурный, никак не походил на тайное собрание. Скорее уж на свадебное пиршество.
Раввины в особом молитвенном облачении, торговцы в богатом платье, нищие в дырявых кафтанах столпились вокруг молодых людей, прибывших из Ханаана. Вопросы на еврейском языке сыпались в таком количестве, что прибывшие не успевали на них отвечать. Жители Авиньона интересовались новостями о своих близких, спрашивали, какая на Святой земле погода, выгодно ли удалось продать урожай, словно незнакомцы, к которым они обращались, прибыли из соседней деревни. Заделали ли наконец трещины, из-за которых после дождей подтапливало склеп раввина Йоханана, благословенна будь его память? Находится ли в добром здравии достопочтенный Авессалом из Тверии? Сколько лет сейчас этому мудрейшему из мудрых? Шестьдесят восемь? Пусть дарует ему Всевышний долгую жизнь! Аминь!
