*
Заметив шерстяную шапочку Фичино, Федерико, тут же оставив прочих клиентов, поспешил к новому гостю и повел его вглубь лавки. Усадил в глубокое кресло, подставил под ноги скамеечку и налил полную чашу вина. Охота за книгами превратила Федерико в циника и скептика. Но Фичино его восхищал, поскольку не важничал и не довольствовался, что называется, верхами, а копал глубоко, до самых корней. Вскрывая суть, он сложное делал простым, запутанное — ясным и щедро делился своей мудростью со всеми. Чтобы победить, братство делало ставку на правдолюбие Вийона и научную добросовестность Фичино. Благодаря им музы Олимпа разговаривали наконец на человеческих языках. Тайны Вселенной раскрывались во время беседы у камина. Ко всему прочему это было весьма прибыльно для книготорговцев.
Список сочинений, который протянул ученому Федерико, привел того в изумление. Вот, к примеру, трактат Порфирия Тирского, желавшего освободить человеческую душу от излишне сурового ярма религии. К этому редкому экземпляру прилагалось письмо — автограф самого святого Августина, который горячо рекомендовал это сочинение к прочтению собственному сыну Адеодату! А вот рукопись Пифагора, где утверждалось, что Земля отнюдь не плоская и не парит, неподвижная, в эфире, а вертится вокруг своей оси. Она плавает в бушующем космосе, наполненном постепенно гаснущими звездами. На обороте рукой Данте было начертано несколько строк, он указывал, что таким образом Пифагор подтверждает существование ада. Федерико налил еще вина, а Фичино между тем просматривал подлинник постановления Базельского собора. Николай Кузанский недавно доказал, что «Константинов дар», дарственный акт Константина Великого папе Сильвестру, которым император якобы уступил папству власть над Римом, не что иное, как грубая фальшивка. Теперь мэтру Фичино предстояло без особого шума распространить эти работы и, как набожному ученому, согласовать их с постулатами веры. Никаких лобовых ударов! Просто чуть-чуть подтолкнуть. Для начала.
Федерико еще раз убедился, что сочинения находятся в хорошем состоянии, и велел приказчику упаковать их. Он проводил Фичино до самого порога. Ученый приподнял берет, прощаясь с другом, затем вновь натянул его на голову до самых ушей. Дождь кончился. Появился приказчик, державший в вытянутой руке драгоценный пакет, и устремился вперед, вынудив мессира Фичино пуститься во всю прыть за ним вослед. Федерико смотрел, как они стремительно бегут прямо к радуге, вставшей над улицей. Он ничуть не удивился бы, если бы они взлетели над горизонтом и закружились среди колоколен и дозорных башен, весело хлопая крыльями над охровыми черепичными крышами.
