— Таков Город, — бледно улыбнулась Агнетт. — И таковы службы безопасности. Рано или поздно, но ты бы замарался. Ты убивал сегодня невинных?
— Нет. Разве что хорошо помял им почки и выслал к чёрту в человеческие владения.
— Тогда можно сказать, что очень легко отделался. Тебе сильно повезло, поверь мне.
— Верю. Но боюсь, что когда–то моё везение закончится.
— Ох, Эрнест… — покачала головой рыжая и взялась за ножку рюмки. Эрнест некоторое время выждал, но увидев требовательный взгляд, взялся сам. Звонко чокнуться, опрокинуть. Ощутить сначала горечь аперитива горлом, а затем, щекой — сноп рыжих волос. Вздохнуть (и ощутить малиновый аромат). Почувствовать, как предплечье обнимают женские руки, а привычная и очень ироничная голова притаилась на плече. Услышать писк коммуникатора.
— Только не говори, что тебя вызывают по тревоге, — усмехнулась Агнетт.
— Я их пошлю. У меня официальный отпуск, — сообщил Эрнест, но потянулся за коммуникатором, не обращая внимания на возмущённый писк откуда–то со стороны правой руки. Коммуникатор. Шифрованное сообщение. Подождать, пока имплант дешифрует. Прочитать. Ленни. Видимо — писал пьяный в дымину.
«Проблема Джимми решена, шеф, головоруку приняли. Мы с пацанами посовещались — мадам Соги эти деньги нужнее. Думаем, ты одобряешь. О получении отпишитесь. Ps — ты бы хоть предупредил, что уходишь, шеф, Марв буянил ещё полчаса прежде чем вахта призналась, что выпустила некоего Эрнеста.»
Отбить одобрительное высказывание. Выдохнуть. Откинуть коммуникатор в сторону, не обращая внимания на стук пластика о стены. Да, Сога бы одобрила, если бы Эрнест полёг, а награду выдали бы Агнетт. Хоть и подкалывала командира не менее остро, чем остальные, а то и сильнее (врожденная язвительность давала о себе знать). Вот уж кому сейчас точно хреново — так это девушке его подчинённой.
— Всё нормально?
— Абсолютно.
— Значит, можно добавить апероля? — осведомилась Агнетт, и краем глаза Эрнест заметил улыбку. Неожиданно для себя он повернулся, и, повинуясь порыву, поцеловал рыжую в лоб. И выдавил из себя краткое:
— О, да.
— Тогда я возьму на себя этот труд, — подмигнула рыжая и пружинисто вскочила с дивана. Подбежала к холодильнику, распахнула дверцу. Разразилась ругательствами: — Боже, что у тебя творится в холодильнике… если бы твои шлюхи выбросили весь набор перемороженных продуктов, я бы на них женилась…
Эрнест слушал риторическую перебранку Агнетт и улыбался, словно идиот. Рыжая вернулась и снова пускает в его личность иголки. Возможно, скоро даст волю и ноготкам. А всё это в сумме значит только одно — рано или поздно он снова станет самим собой, и никакие успокоительные не понадобятся. Этой ночью А. Н. уснёт спокойно.
