— Ладно, почему такая счастливая? — с подозрением спросил Такер.
Что он заподозрил?
— Ничего.
— Лгунья.
— Демон.
Он прочистил горло, как будто борясь со смехом.
— Для меня это не совсем оскорбление, знаешь ли.
— Знаю. — Она почти скакала по бетону. Ей становилось легче даже просто от мысли о том, что она сможет увидеть Райли, ни о чем не беспокоясь. — Давай просто насладимся моментом, хорошо?
Такеру пришлось ускорить шаг, чтобы успеть за ней.
— Каким моментом?
— Этим.
— Почему? В нем нет ничего особенного.
— А может появиться, если ты закроешь рот.
На этот раз он откровенно засмеялся.
— Напомни мне, почему я встречался с тобой.
— Нет. Меня только стошнит.
— Прекрасно, Мэри Энн, — ответил он, но продолжил ухмыляться. — Я стараюсь.
Мучительную вечность крики разрывали голову Эйдена, и вот они внезапно прекратились. Осталась только тишина, которая оказалась еще хуже, потому что ему стало известно об окружающем его густом, мрачном тумане, клубящемся со злым ликованием.
Выбраться, ему нужно было выбраться. Он умрет, если останется здесь. Туман непременно задушит его, как пытался сделать это сейчас. Полный решимости, он прокладывал себе путь через него, карабкаясь и поднимаясь… движения отдавались болью в истерзанном теле… карабкаясь и взбираясь, выше и выше, пока… Он не открыл резко глаза.
Первое, что он заметил — туман рассеялся. Но мир вокруг был размытым, как будто смазанный вазелином. Он втянул воздух в легкие, чтобы сосредоточиться, и зарычал. В воздухе было что-то сладкое, отчего рот наполнился слюной. Кровь забурлила.
Этот вкус…
Кто-то позвал его по имени. В женском голосе слышались забота и облегчение. Он моргнул, медленно избавляясь от мутной пленки, и сел, игнорируя боль по всему телу. Его взгляду предстала… спальня. Да, он был в спальне. Или в снежной буре. Вся эта белизна — белые стены, белый ковер, белая мебель — была такой же невыносимой, сколь и знакомой.
К нему подошла девушка, она заламывала руки и сжимала ткань черной мантии. Хоть что-то не белое. Длинные черные волосы перекинуты через изящное плечо. Гладкая, безупречная, бледная кожа и самые прекрасные глаза, которые он когда-либо видел.
Медленно, очень медленно она дотронулась до его брови. Сладкий аромат стал гуще, усиливая желание попробовать ее на вкус. Он хотел укусить ее, но все же отстранился.
Ее лицо исказилось от боли.
Через несколько секунд она спрятала эмоции и расправила плечи.
— Я рада, что ты проснулся, — произнесла она лишенным эмоций голосом.
