К чести гражданина Кислякова, он был без макияжа, но во всем остальном его поведение соответствовало обстановке и его желаниям. Видно было, что он тут часто бывает и давно, потому что, войдя, он обменялся веселыми приветствиями сразу с несколькими людьми…
Щелкунчик опять, в который уже раз, подивился на природу, которая сделала этих людей столь несчастными, что им приходилось бороться с собственной телесной оболочкой. Попробуй-ка побудь девушкой, если ты мужчина…
«Наверняка он неглупый и образованный человек, — подумал Щелкунчик о своем «клиенте». — Наверное, ему самому достаточно противно вести такой образ жизни. Он же должен понимать, насколько это унизительно для него — сидеть вот тут, с людьми, которые гораздо ниже его по уровню развития. С ними его сближает только то, что они соответствующей сексуальной ориентации».
Видно было, что среди присутствующих преобладают малокультурные люди. В другой ситуации интеллектуальный молодой человек и не стал бы разговаривать с подобной публикой и вообще сидеть тут. Но неутоленная извращенная чувственность гнала сюда гражданина Кислякова с его двумя высшими образованиями. Он не мог отказаться от преступных удовольствий…
Щелкунчик улучил момент и незаметно подсел к «клиенту». Перед ним стояла нелегкая задача — надо было соблазнить Алексея Борисовича…
Дома, стоя перед зеркалом и рассматривая себя в новом обличье, Щелкунчик с удовлетворением отметил, что выглядит именно так, чтобы понравиться Кислякову. Во всяком случае, те, с кем тот выходил отсюда и кого вез к себе домой на ночь, были такого же вида…
По росту и телосложению Щелкунчик был таков, что должен был соответствовать вкусу «клиента» — вполне высок, вполне крупен, а длинные волосы парика и модная одежда делали его вообще похожим на здешнюю публику.
— Я здесь первый раз, — сказал Щелкунчик доверительно. — Приехал из Одессы по делам. Много слышал от наших об этом заведении, вот и решил навестить. У нас в Одессе такого нет. — Он мечтательно покачал головой, как бы завидуя вольготной жизни московских педерастов…
Кисляков молчал, но взгляд его сделался благосклонным. Он осматривал сидящего перед ним Щелкунчика, и видно было, что заинтересовался.
— Как тебя зовут? — ласково поинтересовался Щелкунчик.
— Леша, — ответил Кисляков и передернул плечиками, как капризная девица.
— Симпатичный ты мальчик, Леша, — еще более ласково и проникновенно сказал Щелкунчик, изображая на лице зарождающуюся страсть. Потом решил, что этого недостаточно и нужно добавить что-то еще для убедительности. — Какие милые парнишки живут в Москве, — игриво сказал он. Все эти слова и выражения, вместе с интонацией, он подслушал за те пятнадцать минут, что сидел тут, ожидая появления «клиента»… Теперь все вроде бы получалось достаточно натурально, как Щелкунчику казалось. — Симпатичный парнишка, — повторил Щелкунчик еще более игриво, стараясь подражать услышанному тут тону разговоров. Кроме того, больше ему ничего не приходило в голову, так как приобретенный наспех здешний словарный запас иссяк…
