Найдя Огюстена в кабинете, бледного, как смерть, и услышав от него жалобу на внезапную головную боль, Мари посоветовала ему понюхать нашатырного спирту, а недели три спустя, когда бледность и головные боли так и не прошли, она сказала:
— Вот уж не думала, что мистер Сен-Клер такой хилый! Эти его мигрени весьма некстати. Он с неохотой сопровождает меня в общество, а разъезжать повсюду одной мне неудобно — ведь мы только что поженились!
В глубине души Огюстен ничего не имел против отсутствия чуткости в жене, но когда показной блеск медового месяца несколько потускнел, он обнаружил, что красивая молодая женщина, привыкшая ко всеобщему вниманию и баловству с детства, может оказаться в семейной жизни весьма черствой особой. Мари и вообще-то не отличалась сердечностью и мягкостью характера, а те немногие человеческие чувства, что у нее имелись, поглощал безмерный, слепой эгоизм, — эгоизм женщины, неспособной считаться ни с кем, кроме самой себя. С раннего детства она была окружена слугами, которые только для того и существовали, чтобы исполнять малейшую ее прихоть; ей даже никогда не приходило в голову, что у этих людей могут быть какие-то чувства, какие-то права. Отец не отказывал своей единственной дочери ни в чем, если только ее желания были в пределах человеческих возможностей. Мари получила блестящее воспитание, стала красивой девушкой, да к тому же богатой наследницей. Мужчины — приемлемые и неприемлемые претенденты на ее руку — пели ей дифирамбы, и, удостоив своей благосклонности Огюстена, она с полной уверенностью считала его счастливейшим из смертных. Жестоко ошибаются те, кто думает, что бессердечные женщины легко прощают своим должникам, когда касается любви. Эгоистка — самый придирчивый заимодавец на свете, и чем скорее она теряет любовь мужа, тем строже взыскивает с него то, что ей причитается, — взыскивает все, до последнего гроша. И поэтому лишь только Сен-Клер начал манкировать теми любезностями и знаками внимания, на которые он не скупился во время своего жениховства, ему сразу стало ясно, что его властительница и не собирается дать отпускную своему рабу. Слезы, надутые губки, маленькие домашние бури… Дурное настроение, упреки, укоризны… Сен-Клер — человек добродушный и не любящий излишних беспокойств — пробовал было откупаться подарками, комплиментами, но когда Мари стала матерью прелестной девочки, в нем проснулось даже нечто похожее на нежность к жене.
