— Я понял, — кивнул Тувье Шай.
Михаэль Охайон ждал.
— Сколько времени продолжался роман вашей жены с Тирошем?
— Несколько лет. Я бы предпочел не употреблять слово «роман».
— С каких пор вам стало об этом известно? — Михаэль проигнорировал замечание, вызвавшее в нем новую волну гнева. Он не понимал, в чем причина этого гнева, но отчетливо сознавал, что совершенно не понимает сидящего перед ним человека.
— Я думаю, с самого начала, а два года назад я убедился в этом собственными глазами.
— И что же вы при этом чувствовали?
— У меня были, разумеется, смешанные чувства, но это никак не связано со смертью Тироша.
— С кем вы об этом говорили?
— Ни с кем.
— И с женой тоже?
— И с ней тоже.
— А с Тирошем?
— Нет. Я ни с кем об этом не говорил. Это мое личное дело.
— Согласитесь, — Михаэль удивился своему сдержанному тону, — ведь можно полагать, что при таком раскладе у вас был мотив для убийства?
Тувье кивнул.
— Доктор Шай, — Михаэль был в отчаянии и чувствовал себя как волхв, который заклинает покойника восстать из гроба, — вы любите свою жену?
Тувье кивнул — не то подтвердил вопрос, не то просто в знак того, что понял его.
— Это очень сложные вещи, — вдруг сказал он, — гораздо сложнее, чем то, с чем вы сталкиваетесь каждый день. Мы — люди необычные, это очевидно.
Михаэль посмотрел на него с удивлением. Меньше всего он ожидал подробного ответа Тувье на этот свой вопрос.
— Я не надеюсь, что вы меня поймете, — продолжал допрашиваемый, — я с женой на эту тему никогда не говорил, и Шауль со мной об этом тоже избегал говорить. Но если бы я был следователем полиции, я бы спросил себя: «С чего это вдруг он стал бы убивать его после стольких лет такого рода отношений?»
На этот раз замолчал Михаэль. Он глядел на собеседника и думал: если бы эта история попала в прессу, Тувье был бы представлен как нелюдимый, жалкий человек, смирившийся с безысходностью ситуации. Однако за его отчаянием Михаэль ощущал силу.
Надо выходить из этого раунда, подумал он, здесь другие правила, надо рассмотреть ситуацию с его точки зрения. Если он смирился с тем, что у его жены был роман с Тирошем, то что бы он НЕ смог принять? Что бы могло подвигнуть его на убийство?
— Доктор Шай, вы, наверно, знали, что у Тироша была интимная связь и с женой Идо Додая.
Тувье даже не старался скрыть гнев, блеснувший в его глазах:
— Не знал. Но зачем вы мне это говорите?
— Если любовная связь Тироша с вашей женой, — Михаэль подчеркивал каждое слово, — не возбудила в вас ненависти к нему, так, может, тот факт, что он оставил ее, толкнул вас на убийство?
