— Но я его видела, разумеется, и до заседания, и после. Только профессор Клейн не видел его — он вернулся из годичного отпуска лишь вчера. — Адина снова зарыдала, перемежая всхлипывания обрывками фраз: — Что же это такое? Все умрут один за другим? Здесь кто-то крутится… какой-то… мне страшно здесь…
— Ничего общего, Адина, ничего общего нет между этими двумя случаями, — резко заявила Сара Амир, но Аронович подмигнул и многозначительно посмотрел на Адину:
— В самом деле? Кто-то здесь что-то замышляет?
Михаэль быстро оглядел присутствующих, чтобы по возможности видеть их реакцию.
— Кто видел его после заседания?
Снова ответила Адина:
— Доктор Шай обедал с ним после заседания.
— Она меня имеет в виду, — сообщил Тувье со своего места у стены.
Михаэль вызвал Шая в коридор и обратил внимание на синие взбухшие прожилки на его лице.
— В котором часу это было?
Сержант у входа шуршал бумагами, записывая.
— Примерно в двенадцать тридцать. Заседание закончилось в одиннадцать, ну и пока вышли. Мы здесь обедали, в Майерсдорфе, он сказал что-то насчет поездки в Тель-Авив, но ничего определенного.
— До которого часа вы там были?
— До двенадцати тридцати.
— А потом? Вы его видели?
— Нет. Я поднялся с ним на минуту в его кабинет, чтобы кое-что взять, и оставил его там.
Михаэль взглянул на Шая, чей безжизненный голос все еще продолжал звучать в его сознании.
— В котором часу вы расстались?
— Примерно в двенадцать тридцать, может, в час, — сказал Тувье тем же вялым голосом.
Михаэль вызвал Эли Бехера из комнаты и что-то прошептал ему на ухо.
— Кто видел Тироша или говорил с ним после часа в пятницу? — спросил Бехер.
Тувье стоял у двери, Михаэль прошел мимо него, зашел в комнату и быстро оглядел присутствующих. Все молча смотрели друг на друга, никто не отвечал. Шуламит Целермайер громко вздохнула:
— Может, теперь моя очередь?
Она действительно выглядела напуганной и, как бы пытаясь объяснить это, сказала:
— Это больше, чем мы можем вынести, — два случая сразу.
— У него была машина? — Михаэль заметил изменения в атмосфере комнаты, как будто присутствующие узнали новую подробность, о которой сами еще не успели подумать.
— Да, — ответил Тувье, и все взгляды обратились на него, — я полагаю, он приехал сюда на своей машине, вы найдете ее на университетской стоянке внизу, не узнать ее невозможно, это «альфета-семьдесят девять». Таких всего две в стране.
Дита Фукс начала рыдать. Михаэль заметил ее бледность, набухшие веки.
