Credo quia absurdum
Казахские «голодоморщики» вполне могли бы подписаться под этим изречением, приписываемым Тертуллиану, потому что их миф абсурден, если посмотреть на него несколько более внимательно, и не под влиянием бурлящих эмоций, а трезвым взглядом.
В Казахстане про казахов рассказывают много захватывающих историй о том, какие казахи были сильные, смелые и героические люди, какие среди них были батыры, как они били захватчиков в многочисленных войнах. Такие истории рассказывают и про Великую Отечественную войну, несмотря на всю нелюбовь казахских нацпатов к советской истории. Одновременно в мифе о «казгеноциде» утверждается прямо противоположное: казахов взяли и ограбили почти подчистую, и казахи почти не сопротивлялись. О грабеже при оседании пишет, например, Киндлер, правда, не приводя конкретных примеров[44].
В аулы приезжали уполномоченные, чаще несколько человек, вооруженные в лучшем случае револьверами и винтовками, и делали с казахами все, что им приходило в голову. Например, некий Утешев в одиночку загнал аул № 16 Кзыл-Ординского района в колхоз угрозами и арестами бедняков и батраков. В ауле № 16 Аламесекского района (Кзыл-Ординский округ; после упразднения округов такого района не было) 21 января 1930 года уполномоченный Мурзагалиев провел собрание и объявил аул полностью коллективизированным[45]. В обоих случаях не было отмечено никакого сопротивления. Отбирали скот, заставляли сдавать зерно, осаживали на точках оседания и заставляли при этом ставить юрты улицами[46]. Пишут, что еще отбирали юрты и превращали их в загоны для скота; об этом говорил сам тов. Голощекин: «Кибитки всех колхозников были построены шпалерами… были выделены в качестве скотных дворов юрты, путем уплотнения и вселения хозяев в юрты других семей!!»[47] Также заставляли убивать собак и верблюдов, чтобы сдать кости (аул № 8 того же Аламесекского района[48]), отбирали деньги, в общем, издевались как хотели. Чапай Мусин был краток, написав, что создание колхозов сопровождалось жестоким насилием[49].
При этом хозаул — это 10–15 юрт, как минимум полсотни человек населения и 20–25 мужчин. Они могли бы взять уполномоченного с наганом голыми руками, просто навалиться толпой, скрутить и отобрать оружие. И не только руками. У казахов было много подручных предметов, с которыми они обращались очень хорошо. Камча и аркан — хорошее средство против вооруженного человека. Можно было подкрасться и ударить камнем. Можно было проявить коварство, напоить уполномоченного аракой, придушить и закопать в степи, а потом сказать, что не было никакого уполномоченного, заблудился, должно быть, где-то. В борьбе за выживание все средства хороши. Но таких случаев в мифе о «казгеноциде» ни разу не упоминается. Казахское население, прекрасно понимая, что без скота им смерть, почему-то совершенно не проявляло приписываемого им героизма и смелости, или хотя бы коварного вероломства, не пыталось что-нибудь сделать с уполномоченными, покорно выполняло все, что им скажут, а потом молча умирало с голоду.
