— Привет, папа, — я наклоняюсь над ним и целую его в лоб. Сначала я расправляю простыни, потом поправляю подушки, чтобы ему было удобнее лежать. Я внимательно смотрю на аппараты, проверяя жизненно важные показания. С тех пор как он попал в больницу, я стала экспертом. То, что раньше было для меня китайской грамотой, теперь с легкостью поддается расшифровке. — Ты хорошо провел ночь?
Я ставлю стул рядом с кроватью, сажусь и кладу голову на кровать, беру отца за руку. Усталость пронизывает мое тело. Мне хочется свернуться калачиком и заснуть. Когда я была маленькая, мы играли в игру: если я не могла заснуть, отец брал меня на руки, поднимал в воздух, и я кружилась, как самолет в небе. Он выносил меня в коридор, заносил в ванную, проносил мимо кабинета, а затем мы возвращались в спальню. Соня лежала в постели и с завистью наблюдала за нами, а отец бегал со мной на вытянутых руках по всем комнатам, пока у самолета не кончалось топливо.
— Пора самолету приземлиться, — говорил он, усаживая меня на кровать.
— А теперь меня, папочка, покатай меня! — кричала Соня. Он играл с ней в ту же игру, но я знала, что это не то. Ее полеты были короче, кончались быстрее, да и веселого волнения было меньше. Должно быть, она сама чувствовала это, потому что через некоторое время перестала просить его.
— Эрик настаивает на ребенке, — рассказываю я. Единственный звук в комнате кроме моего голоса — шум аппаратов. — Он хочет усыновить ребенка.
Папа любил Джию. Это было видно по тому, как он играл с ней. В тот день, когда она родилась, он явился в больницу, нагруженный игрушками.
— Я сказала ему: «Не сейчас», — скрип колес тележки с едой, доносящийся из коридора, говорит, что настало время завтрака. Но она всегда проезжает мимо папиной комнаты. Бессмысленно приносить тарелки человеку, зависящему от трубочки для питания. — Не пока ты лежишь здесь и борешься за жизнь.
Когда мама позвонила мне и сообщила страшную новость, я готовилась к нашей еженедельной совместной трапезе. Планировалось, что я заеду за ними и отвезу в новый ресторан, о котором слышала восторженные отзывы. Мой мобильник зазвонил как раз в тот момент, когда я продевала серьгу в ухо.
— Я уже еду, мама, — выпалила я в трубку, не дав ей произнести ни слова. Схватив ключи с каминной полки, я выскочила за дверь, продолжая держать телефон рядом с ухом.
— Триша, он в коме, — сказала она. — «Скорая» везет его в больницу.
Ее слова обрушились на меня, как водопад. Ключи упали на пол. Я застыла, словно парализованная. Пришел Эрик и отвез меня в больницу. Мы столкнулись с мамой в отделении скорой помощи. Она сказала, что врачи озадачены: он впал в кому по неизвестной причине.
