— Ты создаешь свое портфолио сейчас, — сказала Линда. Она заключила со мной договор, и с тех пор я работаю с ней, выполняя работы для заказчиков по всему миру.
Я связываюсь с Линдой после того, как пообещала Трише не уезжать. Наткнувшись на автоответчик в ее офисе, звоню ей на мобильник.
— Соня, милочка, как ты? — кричит она в трубку.
Линда — живое воплощение Лос-Анджелеса. Она водит автомобиль с открытым верхом. Ее дом стоит на вершине утеса в Малибу, хотя она терпеть не может плавать в океане. У нее две собаки, Пинки и Принсесс. Она надевает на них одинаковые свитера, как на близнецов, но каким-то образом умеет их различать. По ночам она спит в одной кровати со своими собаками, однако отчаянно боится микробов. Хотя Линде почти пятьдесят, она одевается и выглядит так, будто ей тридцать. Она клянется, что источником молодости ей служит зеленый чай, и поглощает его галлонами. Конечно, про ботокс она предпочитает не упоминать.
Линда начала свою карьеру в агентстве в качестве помощницы главы агентства. Как-то вечером, когда мы сидели в баре, она призналась, что ей пришлось пару раз переспать с начальниками ради успеха в карьере. То, что один раз это было с женщиной, ее никак не смущало. Когда я спросила, требует ли она того же от своих подчиненных, Линда подмигнула и заявила, что не раскрывает своих тайн. Каждые десять лет она меняет цвет волос: сейчас Линда рыжая, а в девяностых была блондинкой, но ей это надоело. А поскольку еще раньше она была брюнеткой, она вообще забыла, как выглядели ее волосы изначально. И говорит, что никогда и не сможет вспомнить, поскольку каждую неделю делает глубокую бразильскую эпиляцию.
— Хорошо, — отвечаю я ей по телефону. Мы отлично слышим друг друга. Она была первой, кому я позвонила, когда решила вернуться домой. Мне нужно было сообщить ей, что некоторое время я не смогу работать. Хотя Линда не религиозна, она желает мне божьей помощи и выздоровления моему отцу.
— А как твой папа? — спрашивает она.
— Все еще спит, — говорю я первое, что приходит в голову.
— Прекрасно, — Линда попадает точно в цель. — Отдых принесет ему пользу. А остальные твои родственники? Как они держатся?
— Так, как и можно было ожидать, — отвечаю я. Мы очень близки, но ни ей, ни кому-либо еще я никогда не рассказывала о своем прошлом. — Ты получила последние снимки, которые я тебе послала? — спрашиваю я, желая сменить тему.
— Фотографии «Нористера», который поразил Новую Англию? Шторма века? Они сказочные. Уже три газеты сделали у меня заявки на них. Мы сорвем неплохой куш.
