Натянув поглубже кепку, сыщик поспешил за ней. Приблизясь шагов на сорок, он замедлил шаг и, двигаясь за идущей впереди парой, не спускал с девушки глаз. Аверкину хотелось приметить в ее фигуре что-нибудь особенное, отличающее от других, чтобы потом не упустить из виду в людском потоке на более оживленной улице. Но как сыщик ни всматривался, все в Кате казалось ему совершенным: она не покачивала ни плечами, ни бедрами, шаг ее был ровным и легким. Видно, девушка привыкла ходить пешком и не боялась больших расстояний.
Аверкин шел за ней следом до тех пор, пока Катя не свернула в ворота каменного дома.
«Не новая ли конспиративная квартира?» — подумал шпик и, юркнув за девушкой во двор, увидел, как за ней захлопнулась дверь в подвальное помещение.
Выждав некоторое время, Аверкин стал заглядывать в плохо занавешенные окна подвала. В одном из них он увидел ту, за кем шел. Девушка устало снимала с себя короткое пальто и что-то говорила высокой старухе.
Без платка и пальто девушка выглядела стройней и выше. Простенькое синее платье, стянутое ремешком в талии, очень шло к ней, а белый воротничок оттенял свежесть разрумянившегося на холоде лица с приметной родинкой у подбородка.
Сняв со стены полотенце, девушка ушла мыть руки, а старуха стала накрывать стол к ужину.
Обстановка в комнате была убогой: два деревянных топчана, застеленных лоскутными одеялами, старенький комод, несколько табуреток и в углу — потемневшая икона с едва мерцающей лампадой. Электрическую лампочку прикрывал бумажный абажур.
Девушка вернулась в комнату оживленной. Повесив полотенце на место, она подошла к зеркальцу, стоявшему на комоде.
Сыщик, наверное, еще долго бы наблюдал за ней, если бы ему не помешали: во дворе неожиданно появилась толстая дама с белой собачонкой. Аверкин, отпрянув от окна, спросил у нее:
— Простите, мадам… Вы не скажете, где я могу найти хозяина этого дома?
— Там, — указала она. — Вход под аркой.
Утром сыщик узнал, кто живет в подвале, как зовут девушку и где она работает.
С этого дня жизнь его осложнилась. Днем Аверкин занимался своими обычными делами, а под вечер, словно на свидание, спешил к заводу «Айваз» и ждал, когда появится Катя Алешина. Чтобы не быть узнанным, он менял пальто, шапки, шляпы, приходил то в очках, то с наклеенными усами, то с бородкой.
Катя обычно появлялась на улице после того, как расходились последние рабочие со смены. И всегда шла одна, без подруг и товарищей. Это затрудняло слежку, но Аверкин не огорчался: «Хорошо, что никого нет, значит, свободна». Стоило ей показаться из проходной, как у сыщика начинало учащенно биться сердце. Эх, если бы он мог подбежать к ней, подхватить под руку и пойти рядом! А тут приходилось прятаться и невидимкой следовать за девушкой по темным улицам и переулкам.
