— Всё, коммунары, — сказал Артём, выключая проектор, — на этом сегодня заканчиваем.
— У-у-у… Уже? — послышались разочарованные голоса, так приятные каждому лектору.
— Артём Павлович, у нас из расписания убрали вашу пятничную лекцию, — спросили Белые Хвостики. — Когда мы теперь вас увидим?
— У меня командировка, — ответил ей Артём, сворачивая экран проектора. — Наверное, поэтому и лекцию сняли. К сожалению, я не знаю точно, сколько она займет времени…
— Привезите нам что-нибудь интересное! — крикнул кто-то из зала. — Да, да, привезите! — подхватило сразу несколько звонких голосов.
— Не обещаю, но постараюсь, — кивнул Артём. — До встречи, коммунары!
На выходе его уже ждала Ольга.
— Интересно рассказываешь, я заслушалась прямо, — похвалила она. — На твои лекции уже очередь, ты знаешь? На свободные места запись…
— Ну, я всё-таки бывший писатель, — смущенно ответил Артём. — Слова складывать умею…
— Тебе бы тут учителем остаться, — сказала женщина с непонятной грустью. — Но, увы, нам пора…
Внизу, на ступеньках школы, их встретил Борух. Он уже был в походном камуфляже, с рюкзаком и в разгрузке, на которой вызывающе висели банки к ручному пулемёту и несколько гранат. Самого пулемёта, впрочем, при нём не было.
— На стартовой точке всё, — пояснил он. — И твоё тоже. Пока ты детишек развлекал, старый еврей таки за тебя немного работал!
— Боря, не включай Одессу! — усмехнулась Ольга. — Сочтемся!
До здания, где располагался стартовый репер, было с полчаса неспешной ходьбы, и Артём не понял, почему Борух навьючился снаряжением заранее. Впрочем, может у них, крутых вояк, так принято? Чтобы утряслось или, там, улежалось. На ходу он размышлял о том, каково будет снова увидеть родной срез, и зачем они вообще туда собрались. Вчера с Ольгой так толком и не поговорили. Сначала гуляли вокруг Главного Комплекса, и она рассказывала, как шло формирование Коммуны. Первоначальный фрагмент, который закапсулировался при катастрофе, был совсем невелик, и вскоре они дошли до его нынешней границы — она легко определялась по оборванному асфальту никуда не ведущей улицы. За ней вплотную, без перехода, начинался могучий хвойный лес. Ольга повела его вдоль этого шва, соединяющего лоскуты здешнего мироздания, расписывая в лицах историю борьбы за выживание общины8. Это было очень увлекательно, она рассказывала весело и эмоционально, он слушал и любовался ей. В какой-то момент она остановилась, повернулась, пристально посмотрела и ему в глаза и очень серьёзно сказала:
