— Так что они откроют портал на рассвете двадцать восьмого лунного дня.
— Это значит, что у нас осталось 5 дней, чтобы не допустить открытия портала? Круто, — она устало потёрла лоб. — Что ещё?
— У Ксавьера была карта города с кучей отмеченных мест. Места, где мы дрались с Нашивером, с вампирами, с големами, плюс там отмечены гильдии, включая Ворон и Молот.
В животе завязался клубок нервов, когда я вспомнила нашу гильдию, обведенную в красный кружочек.
— И, — добавила я, предчувствуя беду, — там был ящичек с флаконами крови.
Зуилас слегка приоткрыл свои тёмно-красные глаза.
— У Ксавьера было 11 флаконов с кровью. Двенадцатый он наполнил кровью Зуиласа. Думаю, можно смело утверждать, что у него есть кровь демонов со всех 12 Домов.
— Но зачем? — Амалия убрала волосы от лица. — Наша теория о том, что ему нужна была кровь Зуиласа, чтобы призвать кого-то из Дома Валиир с треском провалилась. Ему не нужна кровь, чтобы призвать любой другой Дом.
— Тогда зачем ему кровь?
— Может он хочет узнать чья кровь самая сильная для его экспериментов?
— Тогда ему нужно больше крови, — отметила я. — Это должно быть связано с порталом. Нам нужно сконцентрироваться на этом.
— Кровь демонов из всех Домов и портал… и что это ему даст?
Может вопрос не в том, что это ему даст, а в том, что он хочет получить? Какова его конечная цель?
— Красная Королева, — прошептала я, встретившись взглядом с Зуиласом. — К какому Дому принадлежит payashē?
— У них нет Домов.
— Когда они рожают сыновей, те присоединяются к Дому отца? Правильно?
— Var.
Что означало, что хоть у payashē и не было своих Домов, они были связаны со всеми Домами демонов.
— Он не сможет, — ответил Зуилас. — vīs призыва использует Клятву Короля. У Payashē нет dīn магии.
— А может кровь нужна для того, чтобы каким-то образом связать демоницу контрактом, — лицо Амалии побледнело. — Портал может использоваться для поимки демоницы, а кровь — для заключения с ней контракта. Он хочет превратить богиню Культа Красной Королевы в реальность!
— Значит он дурак, — рявкнул Зуилас. — payashē принесёт смерть его культу.
— Ты знаешь о payashē больше, чем говоришь, — сказала я, уставившись на него. — Что ты имел в виду, когда сказал, что те крылья были магией payashē?
Он прищурился, затем отвернулся и удобнее устроился на матрасе — что означало, что он не намерен больше ничего рассказывать. По крайней мере, пока здесь была Амалия.
Поморщившись, я уставилась на неё умоляющим взглядом.
