Я поморщилась. Эта музыка нравилась лишь ему. Но она становилась всё громче. Я истолковала это как явный знак убраться прочь, поэтому повернулась к закрытой двери. Никто ночью не стучал в неё, и никто не пытался войти.
Если бы кто-то попытался, было бы не так просто, потому что я взяла стул от туалетного столика и засунула под ручку. Я всегда так делала, когда спала в незнакомом, новом месте.
Но прошлой ночью я не слышала никаких звуков в коридоре, по крайней мере, ни одно достаточно громкого, который мог бы меня разбудить. Я приставила ухо к двери, но и сейчас ничего не услышала, за исключением безумно громкой музыки Оскара. Поэтому предположила, что это мне следует выйти и поприветствовать мою новую семью.
Вот повезло, так повезло.
Я убрала стул в сторону, открыла дверь и вышла в коридор.
Затем спустилась вниз по лестнице и поворачивая голову туда и сюда, пыталась одновременно разглядеть все гладкие мраморные полы, блестящее стекла и сверкающие люстры. Пока я бродила из комнаты в комнату и с одного этажа на другой, я подумывала стащить парочку вещей, чтобы добавить их к столовому серебру, спрятанному в ящике туалетного столика в моей спальне. Хрустальные канделябры на каминной полке. Шкатулка из слоновой коси на тумбочке. Серебренные подпорки для книг, в форме семейного герба: рука с мечом. Но я не поддалась искушению, чтобы отложить парочку вещей на чёрный день. Пока не поддалась.
По пути на первый этаж, я хорошо запомнила планировку дома. Окна.
Двери. Коридоры. Балконы со ступеньками, ведущими вниз. Решётки для роз, вьющихся с одного этажа на другой. Водосточные трубы, прикреплённые к наружным стенам. Я мысленно поставила крестик на карте в каждом месте с возможным путём отступления.
Я была немного удивлена, что никто не появился, чтобы остановить меня, хотя я в открытую всё вынюхивала, но через несколько минут я поняла почему. Особняк был пуст.
Никто из членов семьи не зависал в гостиных наверху и не разговаривал друг с другом. По воздуху не проносилось никаких пикси, чтобы разнести подносы с едой по этажам. В игровой комнате подростки не играли в бильярд и не смотрели фильм по большому телевизору.
Похоже, семья Синклер была намного меньше, чем я думала.
Я добралась до первого этажа и пошла дальше. Наконец я остановилась в коридоре и втянула в себя воздух.
Пахло… беконом, интенсивно, как будто поджарили очень много. Мой желудок заурчал в ожидании. Реджинальд так и не принёс мне вчера вечером ничего съедобного, и мне пришлось довольствоваться печеньем и яблоком, которые я умыкнула во время обеда в школе.
