«Что же, прикажешь мне смотреть, как она переодевается или принимает ванну? Мне-то дела нет. Но я ведь потом расскажу тебе в красках, попомни моё слово!»
— Главное, понаблюдай за ней. И послушай. Вряд ли она при тебе станет что-то скрывать, — Ренельд с самым растроганным видом потрепал пса по макушке. А затем напоследок обратился к озадаченно разглядывающей его Мариэтте: — И да, мадам д’Амран… Не советую закрывать перед ним двери. Испортит.
Что это вообще было?! Что за совершенно нахальное посягательство на мою личную жизнь? Более того — на моё личное пространство!
Я зло запахнула гардину, проследив за тем, как экипаж месье дознавателя скрылся в глубинах подъездной аллеи. Отвернулась от окна и вздрогнула: ужасающий пёс де Ламьера сидел прямо позади меня и неспешно мёл своим шипастым хвостом по полу.
— А ты чего смотришь? — я слегка бочком проскочила мимо. — Хозяйские глаза и уши, да? Глаза у тебя точно как у него. И чем тебя кормить? Кабана с охоты сегодня никто не принёс. У, животина ты страшная.
Лабьет слегка наклонил голову набок, навострив острые уши. И на какой-то миг мне показалось, что он всё прекрасно понимает. Смысл каждого моего слова. Уж больно внимательный у него взгляд. Прямо по-человечески.
Мало мне было с утра его хозяина и его выходок. Прижал меня к столу своим… своей тушей. И смотрел так, как смотрят, наверное, на кусок мяса, решая, какую же его часть отделить первой. Подумаешь, зелье замешала! Оттого никто ни разу не умирал. По крайней мере, бабушка мне такого не рассказывала. Самое большее — у месье дознавателя могло случиться несварение.
Конечно, все его намёки и поведение ясно говорили о том, что моё волшебное снадобье попало не в те руки — вернее, не тот желудок. Но это пусть он ещё попробует доказать! А через пару-тройку дней его и вовсе отпустит. Может тогда попытки герцога расколоть меня, словно ореховую скорлупу, наконец станут не столь настойчивыми. В конце концов, сейчас у него есть дела и поважнее!
Одна приятная мелочь — если волей какого-то невероятного случая, бабушкино зелье выпил не Ксавье — значит, его интерес ко мне самый что ни на есть натуральный.
Я зло подхватила со стола у окна «извещение», что быстро и с явной сноровкой составил помощник герцога перед их отъездом. Как его там? Тибер. «Мадам д’Амран надлежит явиться…» и далее несколько строчек сухих, пронизанных льдом распоряжений. Так и слышится, как своим густым, чуть раскатистым голосом всё это произносит сам герцог. Мурашки по спине.
