Что же касается «Телеграм» в России, при всех плюсах этого мессенджера как хорошо защищенного — к коллизии привело вовсе не тупое упорство российских спецслужб, но оффшорная психология самого Дурова и К°, которая не позволяла ему дать прямые ответы на поставленные вопросы. И ускользание от российской власти в данном случае связано именно с мутной схемой собственности, когда непонятно, где хранятся ключи, где финансы, где субъекты управления и контроля, где бенефициары и т. д. Для меня не стало бы сюрпризом, если бы выяснилось, что «Телеграм» прекрасно перлюстрируется спецслужбами других государств. И есть большая вероятность, что факты такого «двойного гражданства» рано или поздно всплывут и станет ясно, что ключи от «Телеграм» отказался выдавать вовсе не Дуров, а одна из конкурирующих с ФСБ и нашей разведкой иностранных спецслужб.
О войне мемов
На первый взгляд, мемы стары как мир, и Ричард Докинз, вводя этот термин, ничего нового не открыл. В классической парадигме модерна мы называли этот феномен «крылатыми словами и выражениями». В сущности и в своей природе мемы мало чем отличаются от крылатых фраз старой доброй книжной культуры. Если не считать того, что сейчас средний художественный и смысловой уровень «крылатой фразы» сдвинулся резко вниз, хотя и в былые времена было явление анекдотичных мемов, мемов-ляпов[8]. Главная разница в другом — только в конце XX века этот материал был пущен в массированную проработку в военных целях. Ранее пропаганда и война идей строилась на неких штампах и однозначных речевых стереотипах. Теперь за дело взялись инженеры ментальности, не просто транслирующие смыслы, а «продающие» их по законам продвинутого маркетинга и брендинга.
Если для классической культуры «крылатые выражения» и афоризмы были духовным пространством всеобщего достояния, то у Докинза они (под видом мемов) превратились в элементы ожесточенной духовной брани. Сделано это «открытие» было в 1983 году, ровно тогда, когда Запад начал разворачивать массированную информационную войну нового поколения против «империи зла» (кстати, это один из первых политических мемов, если учитывать, что понятия «мем» до того просто не было). Что же сделал Докинз? Он применил к области информации и культуры старинную англосаксонскую традицию выдвигать в центр любого дискурса тезис о «выживании сильнейшего», «борьбе за существование», конкуренции на свободном рынке, «естественном отборе», «законе джунглей — каждый сам за себя» и т. д. и т. п. Мемы у него борются за место под солнцем, конкурируя друг с другом за человеческое внимание, — и все мемы оказываются не сокровищницей мысли (как у нормальных людей), а ментальными вирусами, «поражающими» сознание, «заразой», которая цепляется к сознанию и покоряет его. Не человек использует лучшие мемы, но мемы, плавая в пространстве ноосферы, «охотятся» за умами и душами бестолковых людишек
